Мне было сложно сдержать проступающую дрожь в голосе. Внутри уже давно поднимается цунами из противоречивых эмоций: страх и спокойствие, радость и грусть, волнение, предвкушение, адреналин. Всю ночь я не смогла сомкнуть глаза из-за этого. Я безумно беспокоюсь за Ника, но в тоже время невероятно жду начало операции, чтобы наконец подступить к ним настолько близко, насколько это возможно. Я хочу знать все, я готова залезть в их головы и свести их с ума.

Пока я пыталась сохранять спокойное выражение лица, Сэм рассказал, что уже подготовил все оборудование. Ник пойдет туда с двумя жучками и микронаушником в ухе, чтобы слышать нас. Параллельно он пронесет с собой еще одно устройство для прослушки и в теории должен будет оставить его там, но на деле же будет смотреть по ситуации: мы не знаем где именно будет сбор, сколько будет человек. Лишний риск нам ни к чему, поэтому мы обходимся без скрытых камер. Достаточно будет все прослушать.

— Если у вас нет никаких вопросов, то можете быть свободны. И да, теперь мы вчетвером будем работать из штаб-квартиры, а в офис приезжать для контроля вас и остальных работников. Если будут какие-то вопросы, номер знаете. Но прошу не думать, что за вами никто не следит. Отныне любой косяк приравнивается к правонарушению. Свободны.

В этот раз агенты вылетели пулей из зала, даже не задвинув за собой стулья — настолько им не терпелось вырваться из этой гнетущей ямы. Я смотрела на их поспешный побег с небольшой грустью и сожалением. Казалось, будто они смываются лично от меня, а я ненавижу чувствовать себя лишней, чужой и особенной в плохом смысле этого слова.

— Как думаете сколько порч на понос они наведут сегодня? — подал голос Сэм, все еще не отрывая взгляд от монитора. По чуть нахмуренным светлым бровям я поняла, что он разгадывает очередную сложную головоломку и ментально находится не в этой комнате. Возможно он даже не слышал половины наших слов.

— Каждому по две, я уверена. Хотя Кристиан заслужил и все десять, какого хрена ты устраиваешь такие дешевые спектакли?!

— Кларк, усидеть на двух стульях не получится. Здесь ты либо подружка для всех, либо начальница и третьего не дано. Они могут бояться тебя, ненавидеть, оскорблять за спиной, но зато выдавать такие результаты, которые тебе и не снились. Перестань пытаться нравиться всем, это так не работает.

— Я и не хочу заслужить всеобщую любовь, но от простого человеческого отношения не откажусь. Это тебе насрать на всех, потому что каждый из агентов уже сталкивался с тобой лбом. Я так не умею.

— Значит научишься, — сказал, как отрезал.

Говнюк.

Я достала свой телефон из общей опустевшей коробки, чтобы отправить Нэро пожелания доброго утра.

Помимо рабочих моментов — сейчас именно он занимается личными делами Дьюэль, потому что все наши заметки уничтожили и нет времени листать все сначала — мы очень много общаемся по всяким пустякам, узнаем друг друга получше и наше общение ощутимо вышло на новый уровень. Все слишком быстро и достаточно сумбурно, иногда мне становится страшно от такого темпа развития наших отношений, потому что я ощущаю какое-то давление с его стороны. Но потом я понимаю, что это все лишь неаргументированная тревога и когда между людьми есть химия, все происходит именно так.

Сейчас в моей жизни присутствует только куча ворчливых агентов, которые являются для меня бесполыми существами, но Нэро — это другое. Так что я не собираюсь отказываться от игры с охренительно красивым мужчиной, который к тому же полностью соответствует моему типажу — темные волосы, подкаченная задница и блестящий ум. Я переслушиваю его редкие голосовые сообщения несколько раз, впитывая каждое хриплое слово. Единственным камнем преткновения стал вопрос про Мэтта и Даниеля — Нэро, как и большинство, считал, что они умерли. В один вечер мы минут тридцать спорили по этому поводу и пришли к компромиссу — их все равно надо найти.

— Вы когда выезжаете? — голос инспектора вырвал меня из своих влажных фантазий.

— Через десять минут за нами подъедет машина, так что предлагаю быстро поесть и подготовиться.

С этими словами мы пошли в столовую, где агенты даже не смотрели на нас. Инспектор же отправился звонить директору, чтобы обсудить вопросы по прессе — они ищут пути, чтобы закрыть рот стервятникам, которые так и норовят выложить новость о противостоянии ФБР и Мексиканской мафии.

— Я вижу, что ты подсматриваешь, придурок!

— О, Господи, Кларк… что я там не видел?!

Кристиан получил тычок моей голой пяткой вбок и сразу же закрыл глаза, демонстративно пряча голову в объятия своих рук. Я же продолжила впихивать свою задницу в узкие штаны, которые мне были явно не по размеру. Так мы приступали к первому заданию, которое нас ожидало сегодняшним днем.

После быстрого перекуса за нами прислали черное бронированное такси — видимо это подразумевается под словом «непримечательность». Именно так мы очутились в офисе налоговой службы. Там мы одолжили форму и их корочки, а также минивэн, в котором сейчас и сидели, стараясь быстро переодеться.

Мы должны зайти в ресторан мафии, который, судя по найденным документам, принадлежал Джону Фелпсу, и представиться сотрудниками налоговой службы. Далее, в кабинете, реальный сотрудник будет проверять их бумажки, а мы постараемся обшарить все помещение в поиске компроматов. Самая главная задача — подсунуть им в отчет липовую справку, которую Сэм уже подделал. Это будет весомым аргументом, чтобы задержать хотя бы одного из них. Только поедет он в офис ФБР, где мы его и допросим.

Черные штаны смотрелись на мне, как лосины, и я молилась всем богам, чтобы они не лопнули на моей заднице. Я чувствовала себя, как червяк, поэтому добрую часть моих беспокойных мыслей заняла жиросжигающая тренировка, которую я точно сделаю завтра. Я натянула бомбер налоговой службы, который оказался больше меня в несколько раз и пах своим прошлым хозяином — это был приятный аромат древесины, так что я не жаловалась. На голову надела кепку с аббревиатурой, которую натянула глубже, закрывая козырьком лоб и глаза. Надеюсь, что меня не узнают.