Альвар ушел, и мы остались одни. Закатное солнце за окном медленно умирало, уступая место поздним летним сумеркам.

Я успел отправить несколько писем, убрать со стола и приготовить нехитрый ужин, когда Ювина, наконец, открыла глаза. Сонно моргая, она растерянно осмотрела по сторонам. Заметив меня, пискнула и накрылась с головой одеялом.

— Только не говорите, что я снова храпела, — раздался из-под пледа тонкий испуганный голос.

Я не выдержал и рассмеялся, вспомнив, как дразнил своего юнгу. И как я мог быть таким слепцом?

— Не волнуйтесь, леди Латимер, даже если это так, я все равно ничего не слышал.

Из пледа показалось встрепанная голова с сердитым выражением на лице.

— Снова смеетесь надо мной?

— Если только совсем немного, — улыбнулся я, — выспались?

Ювина смущенно потупилась:

— Не понимаю, как так получилось, что я уснула, извините.

— Не берите в голову, — я махнул рукой, — вы голодны? Я приготовил ужин. Не изысканные блюда, конечно, но вроде съедобно.

Я замолк под пристальным взглядом девушки. Почувствовав нечто, похожее на смущение, я откашлялся и поднялся на ноги.

— Если не хотите, я не настаиваю. Все понимаю.

— Хочу, — прошептала Ювина, не сводя с меня своих прекрасных глаз, — я очень хочу есть.

— Пойдемте, — я протянул ей руку и Ювина вложила свои дрожащие прохладные пальцы в мою ладонь, — у меня нет столовой, если вас это не смущает.

— Нисколько, — покачала головой Ювина, и добавила, — я месяц грызла сухари с вяленым мясом на камбузе, отсутствием столовой меня точно не напугать.

— Тогда прошу вас, — открыв дверь в кухню, пропустил девушку вперед.

Я осторожно переступила порог кухни и огляделась по сторонам. Первое смущение от того, что я снова умудрилась уснуть в присутствии Гарда, прошло и уступило место любопытству. Все, что было связано с капитаном, мне было интересно.

Когда он упомянул про ужин, я на мгновение опешила, а в следующее внутри меня разлилось такое горячее и обжигающее чувство, что я немного испугалась. Не думала, что любить можно еще сильнее, но в тот миг мне показалось именно так. А уж когда он мило смутился и отвел взгляд, мое бедное сердечко едва не разорвалось на тысячу умирающих от умиления и любви.

Кухня у Гарда была небольшой — очаг, несколько полок и шкафчиков с продуктами, разделочная поверхность и добротный квадратный дубовый стол, а рядом два стула. Вот и вся обстановка. Над очагом в котелке побулькивал ужин. От которого по кухне плыли невероятные ароматы. Я осторожно втянула носом запах и зажмурилась от удовольствия. Ммм, мясное рагу, мое любимое.

Усадив меня за стол, Гард быстро разложил по мискам рагу и поставил рядом тарелку с пышными ломтями черного хлеба.

— Спасибо, — я смущенно улыбнулась и, взяв ложку, поднесла к губам угощение.

Вкусно! Возможно, я была несколько не объективна, когда дело касалось капитана, но это было самое потрясающее рагу, какое я пробовала в своей жизни. О чем я поспешила сообщить Гарду. На загорелых, покрытых щетиной щеках вспыхнули едва заметные красные пятна, он что-то невнятно пробормотал мне в ответ и уткнулся в свою тарелку.

— Уже поздно, — дождавшись, пока я доем, Гард поднялся из-за стола и убрал посуду, — ваша тетя будет волноваться.

— Да, вы правы, — я неохотно встала и направилась к выходу. Гард в этот момент тоже сделал шаг вперед, и мы невольно столкнулись в дверном проеме, соприкоснувшись руками.

— Простите, — капитан посторонился, пропуская меня.

Мысленно попрощавшись с гостеприимным домом, я вышла на крыльцо. От вечерней прохлады мои руки и тело под тонкой тканью платья, покрылись мурашками. Я поежилась и слегка вздрогнула, почувствовав, как мне на плечи опускается теплый плащ. Гард, задержав руки чудь дольше необходимого, все же отпустил меня и пригласил в стоящую рядом карету, на которой мы приехали с Альваром. К своему стыду, я только сейчас вспомнила про принца.

— А как же Альвар? — спросила я, повернувшись к капитану.

— Принца вызвали во дворец. Ему пришлось уехать, пока вы спали, — Гард помог мне забраться в карету и сам сел рядом.

Весь путь до дома тети мы провели в молчании. Но это была не гнетущая тишина, когда лихорадочно ищешь темы для разговора, лишь бы ее нарушить. Нет, это было спокойное, уютное безмолвие, когда не требуются слова. Украдкой поглядывая на профиль Гарда, освещаемый мимо проплывающими фонарями, я понимала, что счастлива. Сейчас, в эту самую секунду мной владело настоящее, ничем не омраченное и не замутненное счастье. И не важно было, что там впереди.