– Дядя!

Алекс почувствовал, как кто-то схватил его за штанину чуть выше колена. Оказывается, задумавшись, он и не заметил, как зашел в детскую секцию, где те же легендарные герои и их боевые мамонты предстали в виде мультяшных персонажей.

Скосив взгляд вниз, Алекс увидел удивительно серьезного малыша лет трех, уцепившегося за его брюки и целенаправленно тянущего куда-то в сторону.

– Ох, извини! Я тебе, наверное, весь вид заслонил!

– Кир, что ты делаешь?! Прошу прощения!

К ним подбежала молодая филитка в клетчатой рубашке с короткими рукавами и легких летних штанишках до колен, которые здесь любили носить и парни, и девушки.

Алекс едва не вздрогнул. Мама малыша, невысокая светлая шатенка с собранными в короткий хвостик волосами, была удивительно похожа на Астру, словно ее младшая кузина или даже сестра.

– Ничего страшного, – с усилием выдавил он из себя непринужденную улыбку. – Я сам виноват. Зашел не туда, да еще и закрыл вашему сыну вид.

Он немного отодвинулся, и обрадованный малыш словно прилип к витрине, рассматривая фигурки мультяшных героев.

– Да, это его любимое место, – подтвердила молодая женщина, устало улыбнувшись в ответ. – Как только сюда приходим, сразу целенаправленно бежит в этот зал. И не угонишься за ним!

– Ну, если бы я был в его возрасте, мне бы это, наверное, тоже было бы интересно!

Алекса очень тянуло продолжить разговор с этой девушкой. Именно поэтому он немедленно сбежал не только зала, но и из музея. В конце концов, за сегодня Алекс осмотрел почти все экспозиции, а оставшиеся неохваченными первобытные времена его не слишком привлекали. Все-таки он историк, а не антрополог.

Исторический музей располагался в переулке, на краю небольшого сквера. Пройдя через него, Алекс оказался на шумной деловой улице, немного напомнившей ему Тверскую в Москве. Вообще, Галана казалась ему похожей на его родной город – такая же бывшая имперская столица, сохранившая широкий размах и немного помпезную монументальную красоту. А за этими роскошными кулисами можно было найти тишину и уют совершенно московских кривых переулков с внезапно попадающимися навстречу старинными храмами и историческими зданиями.

Сейчас он находился в самом центре города. Через пару кварталов вышел на большую площадь, носившую немного странное название Пушечной. Впрочем, вчера Алекс, незаметно прислушавшись к проходящей мимо экскурсии, выяснил, что это имя она получила не случайно. Когда-то здесь и в самом деле выставлялись пушки, изготовленные на местных заводах. Они должны были демонстрировать гражданам искусство галанских мастеров и мощь чинетского оружия.

Конечно, сейчас никаких орудий здесь не было. Площадь выглядела мирной, нарядной и даже немного праздничной – с серебристыми струями фонтанов, зелеными деревцами, девушками в ярких одеждах и разноцветными тентами над столиками уличных кофеен. По крайней мере, так их называл про себя Алекс. Там продавали местный эквивалент кофе – скайру, которую точно так же получали из тонко размолотых жареных тропических зерен.

На вкус она была совсем даже ничего, так что Алекс не отказал себе в удовольствии взять чашечку, увенчанную пушистым облачком сливок. Устроился под легким навесом на террасе и с наслаждением отдыхал, поглядывая по сторонам.

Если Галана была похожа на Москву, то Пушечная площадь напоминала ему площадь Единения в Китеже – такой же вытянутый шестиугольник с двумя зданиями-доминантами по коротким сторонам. В Китеже это были Дом Союза и главный корпус Университета государственного управления, а здесь по правую руку от него возвышался величественный собор с высокой башней, на вершине которой сиял золотом символ спирали, а по левую – громада бывшего королевского дворца, ныне превращенного в музей, подобно питерскому Эрмитажу.

Внезапно Алексу вспомнился рассказ полковника Лахениса, который много лет назад, будучи совсем молодым солдатом, брал приступом этот дворец. Тогда там сидел монарх, который у чинетов носил немного странный для земного уха титул хальчика, а с его отстранения от власти и началась та самая революция, последствия которой так не понравились господину Зюку.

В музее этим событиям был посвящен целый этаж. Причем, что пришлось по душе Алексу, чинеты, рассказывая о своей истории, не скрывали неудобной для себя правды.

Насколько он помнил, после героических времен с боевыми мамонтами и присоединения к себе восточной части бывшей Тогродской империи молодое чинетское государство начало ответное наступление на запад. Однако там оно натолкнулось на новорожденную империю Барганд, столицей которой как раз и стал «вечный град» Тогрод. Два претендента без малого полтораста лет выясняли между собой, кто станет новым владыкой Восточного Приморья – филлинского эквивалента Европы, и в этой войне Барганд оказался сильнее, отстояв границу по реке Вегер и ее правым притокам.