Солдатов ничего не ответил, понять что-либо по его лицу было невозможно. Когда подошел официант, он хмуро бросил:

– Еще по паре! – Журов одобрительно затряс головой. Забрезжила хоть какая-то перспектива – вдруг спьяну у работяги язык развяжется.

Принесли пиво, и Солдатов изрядно, большими глотками ополовинил кружку.

– Вообще моча, – мрачно изрек он и после небольшой паузы продолжил: – Я вот недавно в ГДР ездил. С делегацией от Комитета защиты мира. Так там рабочий по дороге домой на каждом шагу может зайти в пивную… Даже в ресторан! Пиво там что надо… вообще какое хочешь… и нажираться до поросячьего визга человеку не требуется. Все такие чистенькие. Везде порядок. Опять же закусить можно. Вкусно.

Оба посмотрели на свои тарелки с полупротухшей рыбой и неподъемными сушками – хрен раскусишь!

– Мы в прошлую получку с ребятами из бригады пошли выпить. За насыпь, что напротив улицы Корнеева, знаешь? – Журов жадно ловил каждое слово… – Вроде место безлюдное. С одной стороны железная дорога, с другой – бетонный забор какой-то конторы… Высоченный. Нас не видно, никому не мешаем. А оказались в западне! Менты облаву устроили с двух сторон, бежать некуда… только если через насыпь. Но они, суки, и там принимали. Короче, всех повязали. А у меня из документов только удостоверение Героя Соцтруда. Мужиков в обезьянник, а меня домой отпустили. Вежливо так, с уважением. На всех телегу накатали, а на меня – хрен с маслом…

После этих слов, произнесенных с неподдельной обидой – менты на него телегу не накатали! – Солдатов замолчал, и вытянуть из него что-то полезное для будущего очерка не получалось, как Журов ни изголялся.

«Неужели придется высасывать материал из пальца? – У-у-у, коммунисты гребаные… И чего это Лифшиц так с ним уперся? Другого, что ли, в пятимиллионном городе не сыскать? Да пошел Лифшиц в жопу! Вместе со своим Солдатовым! Что-нибудь да напишу. Сколько можно заискивать перед этим долдоном?!»

– Может, пожрем и заершим? Что думаешь? – нагло перейдя на «ты», спросил он, показывая купленную в гастрономе водку.

Рабочий с интересом посмотрел на студента, приоткрыл дипломат и показал точно такую же, судя по всему, купленную в том же гастрономе напротив бутылку.

– Я думал, ты хлюпик. Ну что ж, дело хорошее. Валяй!

И понеслась. Как говорится в народе – до зеленых соплей.

Всего через несколько лет Евгений Солдатов дал рекомендацию Борису Журову для вступления в ряды КПСС.

Уже который день Журов страдал у печатной машинки. Иногда, очнувшись от раздумий, он шустро стучал двумя пальцами, громко передвигая каретку. Перечитав написанное, он тут же яростно выдергивал лист и остервенело рвал его на мелкие кусочки. Кароль впервые видела, как он пишет. Объяснение тому было наипростейшим – стоило им оказаться у него дома, как они тут же прыгали в постель. Тратить время на что-то иное казалось кощунством. И вот наконец в кои-то веки они могут днями засыпать и просыпаться в объятиях друг друга, вместе ходить в магазин за продуктами, готовить… А вместо этой ожидаемой идиллии какая-то истерика. На пустом месте!

– Кароль, merde, merde! Я не знаю, что делать! О чем писать? О том, что настоящий коммунист – такой же пьяница, как и все? Да, мужик он хороший, должен признать. Но ведь и его в милицию замели! Он вообще ничего о себе не рассказал, я даже не знаю, у какого станка он стоит…

Кароль с нежностью смотрела на него. Бедный мальчик, как он чист еще! Не может вывернуться из не самого сложного редакционного задания! Чуть-чуть цинизма ему не помешало бы. Надо помочь ему.

– А что, если посмотреть на поднятый твоим рабочим вопрос с другой стороны?

– Какой вопрос он поднял, Кароль? О чем ты? Что рабочему человеку в получку бухнуть негде?!

– Именно! Давай поразмышляем о культуре и традициях приема алкоголя не только в России, но и в других странах. Давай откроем дискуссию о пользе кафе, бистро, ресторанчиков и таверн!

– Кароль, милая моя, какие бистро, какие таверны! Этого же никогда в жизни не напечатают! Отдел партийной жизни же!

– И замечательно! В первую очередь коммунисты должны подавать пример окружающим. Ну вот в Париже на заводах «Ситроен» или «Пежо» в столовых продают вино и пиво. И что? Поверь, французы пьют очень много! Это же не является какой-либо социальной или экономической угрозой. Не представляет опасности для общества! Если только сразу не садиться за руль… Надо перевести тему к вопросу необходимости подъема общего культурного уровня населения! И призыв этот должен прозвучать из уст рабочего, члена партии. Как ты говоришь, еще он кто? Герой Социалистического Труда? Какая прелесть!

– Кароль, то Париж, а то Кировский завод! Представить себе не могу в этой стране рабочего или колхозника, приезжающего на завод или на поле, ха-ха, на личном автомобиле. Потому что автомобиль здесь – роскошь. Чтобы купить машину в СССР, надо несколько лет стоять в очереди!

Спорить ей не хотелось, не слушая возражений, она вытащила его из-за стола и приложила совсем немного усилий, чтобы начисто отвлечь от журналистского задания. Все-таки еще совсем мальчик!

Довольный и опустошенный Журов уснул, она выскользнула из-под одеяла. Сделала чуть тише магнитофон – Серж Генсбур напевал о Господе, курящем гаванские сигары…