Заключенный с головой-луковицей принес разлохмаченный веник и попытался всучить его новичку:

— Сыграй.

— Струны настрой, — зная нужный ответ на старый как мир тюремный прикол, ответил Жиган.

Такими фокусами можно было смутить новичка, не хлебавшего лагерной баланды, но не Жигана.

Четверка обменялась взглядами. Вместо запуганного лоха, готового сразу сломаться, они увидели парня, готового драться до конца, знавшего о зоне не понаслышке. Одно это уже внушало уважение.

Впрочем, не четверым отморозкам.

Взяв у напарника веник, Мустафа повертел его в руках и хрипло прокаркал:

— Значит, не хочешь бодягу корефанам слабать.

— Нет, — отрезал Жиган.

— Тогда мы на твоих ребрах вальс сбацаем! — выкрикнул Мустафа. Это был сигнал к нападению.

Но Жиган опередил противника. Ударом ноги проверил промежность Мустафы на прочность. Тот ойкнул и рухнул на колени. Жиган вырвал у него из рук веник и пустил его в ход.

Жесткие прутья хлестнули по глазам подскочившего Адольфа. Скин прикрыл глаза ладонями и тут же пропустил удар под дых. Не давая противнику опомниться, Жиган перехватил его в области поясницы.

Пользуясь воющим скином, словно тараном, он прижал нападавшего Черепа к стене. Тот, беспомощно размахивая руками, пытался достать врага. Но удары приходились на корпус истошно визжащего скина.

В это время оставшийся без присмотра Черкес нанес удар по почкам. От резкой боли Жиган выгнулся дугой. Отпустив Адольфа, развернулся и ударил Черкеса в челюсть.

Харкая кровью, чернявый грохнулся на пол. Вскочивший Мустафа, зацепившись за тело напарника, упал прямо под ноги Жигану. Тот, воспользовавшись моментом, отфутболил нападавшего. Мустафа перевернулся через голову, отлетев к шконке.

Тут же за спиной у Жигана раздался вопль, полный ненависти:

— Пес шелудивый! Кранты тебе…

Это Череп со скоростью курьерского поезда шел в очередную атаку. У него за спиной маячил мотавший головой скинхед.

Жиган отступил в глубь камеры, чтобы располагать почем для маневра. Выполнив верно выбранную тактическую задумку, почувствовал себя гораздо увереннее и, чуть согнув ноги в коленях, принял бойцовскую стойку.

Когда Череп оказался в пределах досягаемости, Жиган резко выбросил руку вперед. Жесткое, словно лист жести, ребро ладони рубануло по кадыку нападавшего.

Череп остановился, схватившись за горло. Его враз посиневшие губы страдальчески искривились. Розовая пена потекла на подбородок отморозке. С закатившимися глазами Череп грохнулся наземь, пробуя затылком на прочность бетонный пол.

Следом за ним Адольф схлопотал удар ногой в грудную клетку. Удар был настолько силен, что Адольф, казалось, сложился пополам. Буквы татуировки вдруг слились в единую синюю надпись, а имперский орел опустил крылья.

— Я устрою тебе Курскую дугу, — рявкнул Жиган, добивая скина.

Он не щадил подонка, разукрасившего свое тело фашистской символикой. Адольф катался по полу, словно мяч. Удары загнали его под шконку, пока друзья не пришли на помощь.

Очухавшийся Мустафа попробовал застать противника врасплох. Напал со спины, но получил зубодробительный отпор. Сплевывая массу из слюны, крови и осколков зубов, зэк мотал головой, словно разъяренный бык, пока не получил новый удар в переносицу.

Примерно по такой же схеме прошла разборка с Черепом. Сбитый с ног ловкой подсечкой, он попытался подняться. Но, поскользнувшись в луже крови, растянулся в полный рост. Подпрыгнув, Жиган приземлился у него на груди. Череп засипел, выкатив глаза:

— Пощади!

А вот с Черкесом пришлось повозиться. Вооружившись заточкой, сделанной из алюминиевой ложки, тот направился к Жигану, намереваясь отомстить за друзей. Узкая полоска металла, острая, будто бритва, матово отсвечивала в руках азиата. Откуда он вытащил заточку, Жиган в пылу схватки не заметил.

— Сейчас я тебе уши отрежу! — сопел Черкес, перешагивая через тела товарищей.

Не желая упустить предоставленного судьбой шанса, он пнул неподвижного Адольфа. Скин застонал, свернувшись в клубок.

— Смотри, дружок, не поранься своей зубочисткой, — предупредил, сдав назад, Жиган.

Сделав обманное движение в сторону, он ринулся к врагу. Описав дугу, лезвие рассекло воздух у него возле виска. Но Жиган уже успел перехватить запястье Черкеса.

— Брось перо, дурак. Лучше будет, — свистящим шепотом произнес Жиган, выкручивая руку врага.

Резко развернувшись, он оказался за спиной у азиата. Его пальцы по-прежнему сжимали запястье Черкеса. Поддав противнику коленом под зад, он подтолкнул его к стене и свободной рукой впился ему в шею. Он слышал, как хрустнули шейные позвонки азиата. В следующий момент резкими толчками Жиган познакомил физиономию Черкеса с шершавым бетоном. Когда голова бандита безвольно повисла, а на стене отчетливо проявилось кровавое пятно, Жиган отпустил его.