— Сашке больше не наливать. Спекся соловей. Концерт закончен!

Оскорбленный в лучших чувствах, Сернов незаметно прошмыгнул на кухню. Не брезговавший общением с народом, певец накатил еще по одной с поварами и, выскользнув через черный ход, очутился на улице.

В поисках приключений совершенно окосевший певец нашел, что искал, пышнотелую крашеную блондинку, готовую к самому тесному общению. Где произошла встреча и как звали блондинку, Сернов не помнил.

Очнулся он под несвежей простыней в комнате с ободранными обоями. Абсолютно голая блондинка, оказавшаяся коротко стриженной брюнеткой, сопела рядом, лежа на боку. Парик висел на гвоздике, вбитом над изголовьем кровати.

Кляня себя за распущенность, Сернов тихонько выбрался из-под одеяла, оделся, не найдя собственного нижнего белья, и направился к выходу. По пути заглянул на кухню, чтобы утолить испепеляющую жажду водопроводной водой.

На кухне, за столом, заваленным объедками и заставленным бутылками, гуляли три мрачных небритых мужика. Извинившись, Сернов попытался уйти, но его перехватил хозяин квартиры. Перегородив путь к прихожей, мужик укоризненно помахал пальцем с черным ногтем перед носом эстрадной звезды:

— А забашлять?

— За что? — спросил Сернов.

— Сеструхой моей попользовался. Отдуплил во все дыры, и все?! Поймал халяву? Не выйдет… Бабки гони, — скорчив зверскую физиономию, просипел алкаш.

Проверив карманы, готовый от страха обмочиться певец признался:

— У меня нет денег.

— Тогда котлы снимай, — приказал небритый родственник стриженной под больную тифом дамы.

Со швейцарскими часами фирмы «Патэк Филипп» певцу не хотелось расставаться. Оставлять сверкающие платиной и бриллиантами на циферблате часы в этом тараканьем шалмане показалось звезде верхом глупости. Подбоченясь, он гордо бросил в рожу явно мнимому родственнику:

— Я Александр Сернов! Пропустите немедленно.

— Мудак ты оборзевший, — со зловещим спокойствием заявил небритый, пахнувший перегаром мужик…

Изрядно помятого певца подобрал на окраине города милицейский патруль. Менеджер, ответственный за организацию тура, чуть с ума не сошел, увидев грязного, с фиолетовыми фингалами Сернова. Гуляку отмыли в ванне и показали врачу. Эскулап осмотрел знаменитость и, не найдя серьезных увечий, на всякий случай посоветовал:

— Сдайте кровь на ВИЧ-инфекцию. В дуэте небось без презерватива работали?

— Да, а что… у вас распространена эта чума? — заплетающимся языком спросил Сернов.

— Стараемся не отставать от столицы. Хоть в чем-то с Первопрестольной на равных, — ответил эскулап.

Анализы показали, что певец подхватил венерическую болезнь, требовавшую серьезного лечения.

По возвращении в Москву Сернов стал пациентом частной клиники, занимавшейся подобного рода недугами. Клиника гарантировала полную конфиденциальность и восстановление здоровья после курса терапии.

В тот день. Александр Сернов ехал на промежуточное обследование. Он ерзал на сиденье; от полученных уколов нестерпимо болела задница.

Вояж совершался на новеньком джипе «Мицубиси Паджеро», купленном Серновым в качестве утешения за перенесенные во время гастрольного тура страдания.

Следуя по Богородскому шоссе, Сернов не замечал апельсиновой «Таврии», лавирующей в потоке машин. Автомобильная рухлядь украинского производства демонстрировала завидную резвость. Владельцы дорогих иномарок пропускали «Таврию», не желая связываться с ярко-оранжевым уродцем, уже тронутым пятнами коррозии. Так шарахаются от прокаженного здоровые люди.

В салоне «Таврии» сидели крепко сбитые парни, одетые, несмотря на жару, в одинаковые кожаные куртки. Глаза парней были прикованы к джипу певца.

Доехав до переулка, в конце которого находилась клиника, Сернов повернул. Он был аккуратным водителем, лишь иногда позволявшим себе полихачить.

Выполняя поворот, Сернов ощутил мягкий удар, прошедший по касательной, по правому борту машины. Джип вздрогнул от соприкосновения с апельсиновой «Таврией». Остановившись, Сернов выпрыгнул из машины. Он ничего не нарушал, вовремя включил поворот и абсолютно не понимал, как могло произойти столкновение.

Из «Таврии» колобками выкатились два крепких молодца. Один, помоложе, сразу опустился на корточки, разглядывая практически не поврежденный бампер джипа. Второй, мрачноватый тип со шрамом над верхней губой, присел на капот «Таврии».

Подошедший певец, привыкший, что его узнают на улицах, развел руками:

— Ну вы даете, мужики!

Сидевший на корточках парень осклабился в волчьей улыбке:

— Дают давалки, а мужики на зоне вкалывают.

Человек со шрамом негромко процедил: