В газеты просочились сведения, что все угнанные машины застрахованы в компании «Светко». Этот факт зубастые журналюги обыгрывали на все лады.

Петрушак газеты почитывал и был в курсе.

Попыхивая трубкой, Колесников цедил:

— Против моей компании ведется планомерная разрушительная работа.

— А вы не преувеличиваете? — перебил Петрушак.

— Нет.

— Вам не позавидуешь, — с деланым сочувствием вздохнул следователь.

— Мне необходимо найти организаторов этого безобразия, — стукнув кулаком по столу, с нажимом произнес Колесников.

Стаканы, стоявшие на красной пластиковой поверхности стола, жалобно звякнули.

Следователь невольно отодвинулся, напуганный темпераментом собеседника. Свирепая решимость Колесникова внушала уважение.

«Такой глотку зубами перегрызет и не поморщится», — отметил про себя следак.

Бесшумно подскочивший официант вытер пролившееся пиво и смел рассыпавшиеся орешки. Сменив пепельницу, он столь же бесшумно удалился.

Сняв напряжение большим глотком пива, Геннадий Семенович поинтересовался:

— Чем, собственно, я могу помочь?

Колесников, подавшись вперед, произнес тоном заговорщика:

— Поднажмите на задержанного. Поработайте с ним в жестком режиме. Может, он причастен к последнему угону.

Следователь почувствовал, что наступает самая интересная часть разговора. Устремив задумчивый взгляд к небесам, Петрушак принялся изучать синие и красные полосы на зонтике. Так длилось минуту, пока он не выдавил:

— Незаконные методы дознания преследуются по закону. На что вы меня толкаете, уважаемый Владимир Петрович?..

Тот прервал следака резким окриком:

— Да бросьте ломаться! Я в свое время испробовал ваши законные методы на собственной шкуре. Показать шрамы от сапог вертухаев?

Колесников нервно затеребил ворот рубашки. Он потерял над собой контроль, что редко с ним случалось.

Потом откинулся на стуле и почти равнодушно произнес:

— Если это дело вам не по зубам, его передадут другому следователю.

Угроза заставила Петрушака засуетиться. Он понял, что перспективное сотрудничество может прекратиться, так и не начавшись.

Придав лицу сосредоточенное выражение, следователь поспешил сказать:

— Ну, зачем так болезненно реагировать? Я готов оказать посильное содействие.

— Прекрасно, — удовлетворенно буркнул владелец страховой компании.

— А если клиент к преступлению не причастен?

— Мне нужна стопроцентная уверенность. Он, возможно, единственная зацепка, — продолжал гнуть свою линию Колесников.

— Понимаю… понимаю, — словно заведенный, повторял следователь.

В следующее мгновение на столе появилась сложенная пополам пачка зеленых. Изображенный на купюре грустный старик в кафтане с меховым воротником, казалось, подмигивал следователю. Колесников подвинул пачку к следователю:

— Возьмите.

— Взятка? — спросил Петрушак.

— Материальная помощь. Первый взнос в честь начала нашего плодотворного, надеюсь, сотрудничества, — ответил глава «Светко».

Накрыв пачку чуть подрагивающей ладонью, следователь ловко смел ее со стола. С виртуозностью карточного шулера, убирающего ненужную карту.

— Значит, покрепче прижать парня, — с легкой задумчивостью произнес Петрушак.

— Уж будьте любезны, — кивнул Колесников.

Через минуту оба покинули кафе. Официант, получивший от респектабельного господина щедрые чаевые, стал убирать со стола.

На следующий день Жигана перевели в другую камеру. Обитателями мрачного помещения были четыре звероподобных субъекта — один страшнее другого. Их вид мог привести в трепет кого угодно. — но только не Жигана…

Сначала его появление не вызвало никакого интереса. Обритый наголо тип, с бугристым черепом, похожим на вытянутый к макушке корнеплод, бродил вдоль стены. Второй, чернявый амбал с обнаженным торсом, выполнял какие-то физические упражнения, разминая мускулатуру. Двое других, синие от татуировок, устроившись за столом, что-то в полголоса обсуждали.

Когда шаги конвоира стихли, все четверо воззрились на Жигана.

Зэк с обритой головой изменил маршрут. Он оторвался от стены и вышел на середину камеры. Обернувшись к сидевшим, позвал:

— Мустафа, у нас новенький.

Из-за стола поднялся субъект под два метра ростом. Его руки от предплечий до кистей были покрыты наколками, среди которых попадалась и высокохудожественная роспись. Медленно, вразвалочку он подошел к бритоголовому.

— Слышь, Адольф. Хиляй сюда. Будем с дорогим гостем здоровкаться, — слегка растягивая гласные, прогнусавил высокорослый.