– Оттуда, куда мы идем, - от пещер, - ответил знаток местной географии Василий.

– Камень, что ли, брали?

– Конечно. Все подмосковные пещеры - это бывшие каменоломни. Кисели, Сьяны, Силикаты. А эта - самая большая. Те, что поближе к Москве, еще со времен Дмитрия Донского разрабатывали. А эту позднее других начали. Но зато тут ходи, за десять лет всю не обойдешь. Мне вот один чувак знакомый схему Передней и немного дальше дал, так это...

– Какой передней?
– удивилась Катя.
– А гостиная, спальня?

– Схему системы штреков, которая называется

Передняя. Тут еще есть системы Старая, Новая, Новейшая, Речная, Система Крота, Система Ада...

– Жуть какая!

– Да дотуда вовек не дойдешь. Нам-то и одной Передней хватит хоть год переждать. А дальше-то... Ну можно полазить из любопытства. Крот рассказывал, что тут три, а может, и больше ярусов есть. При Сталине вроде даже подземный завод был. Там зэки работали. А до Системы Ада только один Крот доходил.

– А кто это Крот?

– О, Крот - это человек-легенда. Знаменитый пещерник.

– Спелеолог, что ли?
– спросил Миша.

– Спелеологи - это ученые, - пояснил Василий.
– А Петя Крот себя называет пещерником. Он их все по Союзу облазил - Кунгур там, Афон, конечно, на Украине, в Крыму, на Алтае. В Европе вроде тоже где-то был... Но вообще он довольно странный тип. Порою поводит каких-нибудь новичков по пещере, но обычно ходит один. Сидим иногда в гроте где-нибудь - что в Киселях, что в Силикатах, что тут, - вдруг выползает рожа бородатая. Пожрать предложишь, не откажется. Выпить - никогда. Посидит, потреплется, байку какую-нибудь расскажет и уползает. Неделями в пещерах живет, а где в городе обитает - никто не знает. Знаком со всеми, а телефон никому не дает.

– Шиз какой-то, - передернула плечами под лямками рюкзачка Катя.

– Наверное, есть немного...

– Ты помнишь, Вась, надпись?
– спросил Равиль.

– Да. В этой пещере, куда идем, мы с Равом надпись видели. Свечкой сделал Петя. "Хожу один, как дурак, третью неделю по-вашему. Крот".

– А по его это сколько?
– удивился Миша.

– Не знаю. Но вообще-то в пещере время ощущается как-то иначе, - пожал плечами Вася..

– Как это иначе?

– Ну там же всегда ночь. Андестенд?

– А, ну да, - кивнул Миша и с тоской посмотрел на сереющее, мокрое утреннее небо.

– У пещерников и у космонавтов особые отношения со временем, глубокомысленно изрек Василий, точно назвал самые божественные профессии.

Поселок был довольно большим, но каким-то вымершим. Выходной день и плохая погода загнали население под крыши. Да и много его там, населения-то, на середине Российской равнины в Тульской области?..

Открылась ярко-зеленая дверь магазина. Вышли две женщины. Проехал мужик на мотоцикле. Прошуршал шинами "Москвич" с тульским номером. Пробежала пятнистая собачонка - хвост колечком. Из распахнутой форточки низкорослого домика громко пела Маша Распутина.

Прошел милиционер в форменной курточке, в фуражечке, аккуратно закрытой целлофановым футляром. Этот футляр напоминал то, что надевают женщины, желающие принять душ, не замочив волос. Так что и этот милиционер мог принять душ, не снимая фуражки.

– Здорово, Генк!
– окликнул стража порядка поддатенький мужичок, не разбирая луж резиновыми сапогами, направлявшийся строго в магазин. Букву "Г" он произносил по-тульски мягко. Получился какой-то "Хенк".

– Хеллоу, Хенк! Хау а ю? Уот ис зэ дэйт нау?

Миша замедлил шаг. Они уже вступали на мост, как выяснилось, через реку Осетр. Из-за спины, словно на замедленной скорости магнитофона, словно сгущенные, донеслись слова:

– Здорово, Генк!

– Здорово, - промычал милиционер, точно в нем заканчивалсязавод.

– А какое сёдни число, не знаешь?

– Двадцать девятое октября.

– А год?

– Митяй... ты... блин, вчера спрашивал.

– Да голова-то дурная, Генк.

– Девяносто пятый.

– Это же мы еще при Ельцине!
– непонятно что выразил подобным восклицанием местный житель и продолжил путешествие в магазин.

Навстречу ребятам по мосту шли двое парней с довольно грязными рюкзаками, но в относительно чистой одежде.

– Пещерники?
– спросил оживленный Саша хмурого Василия.

– Конечно. Другие тут не ходят.

– Вась, смотри, - обратил внимание друга Равиль, - тот, с ленинской бородкой... Мы его тогда в Киселях встретили?

– Это Леха из МГУ.

Они встретились на мосту, обменялись ничего не значащими рукопожатиями.

– Как там?
– спросил Василий.

– Нормально. На Водокапе сильно капает. Левый переход в Новейшую завалило немного.