Вдвоем с напарником они быстр обшмонали моего приятеля, изъяли документы, но ключей так и не нашли.

— Слышь, пассажир! — подошел ко мне толстяк. — Встать!

Я подпрыгнул с лавочки на ноги.

— Ключи гони! — проревел он угрожающе.

— Нет у меня ключей, — попытался отмазаться я, но не вышло.

— Ключи давай! — резко гаркнул толстяк. — А то… — многозначительно намекнул он.

— Да нет у меня ключей, товарищ лейтенант! — жалобно проблеял я.

— Сам напросился! — ощерился мент, пробивая мне мощным ударом в печень. В моих глазах потемнело и перехватило дыхание. Я сложился пополам, тут же получив удар кулаком по хребту.

— Сука! — выдохнул я, падая на колени. Во мне вдруг плесканул такой приступ злобы, что, если бы он имела материальное воплощение, то, наверное, сжег бы всю эту гребаную ментовку. — Ключик тебе? — прохрипел я, выколупывая из кроссовка искомый предмет и поднимаясь на ноги.

— Ага, — довольно воскликнул толстопуз, заметив ключ у меня в руках. — А это — за пиздешь сотрудникам милиции! — Он резко пробил мне по больному месту еще раз.

— Ах, бля! — Выбитый ударом воздух с шумом вышел из моих легких и я сложился в очередной раз, не замечая, как мои пальцы с легкость сминают металл ключа, словно разогретый пластилин. — Чтоб ты обосрался, падла! — пожелал я, бросая искореженный ключ на пол перед удивленным толстяком.

— Да я тя… — Толстяк размахнулся в очередной раз, но так и завис с поднятой рукой. В его животе громко забурчало, да так, что было слышно во всем отделении. Он опустил руки, хватаясь за свое необъятное пузо. Лицо толстяка побледнело и стремительно покрывалось бисеринками пота. — Ой, мама! — тоненько просипел он. Раздавшийся следом звук громкого пердежа ошарашил всех присутствующих, а последовавшая за этим едкая вонь и стремительно темнеющие штаны, без слов сообщили, что мое «проклятие» сбылось.

— Он чего, — радостно заржал Леня, — внатуре обосрался?

Я разогнулся и гордо расправил плечи, пребывая на самом деле в полнейшем ахуе. Как это у меня получилось? Но чувствовал я себя в этот момент как-то странно, словно это вовсе и не я, а кто-то другой управлял моим вхлам упитым телом.

— Че разорались, говнюки?! — послышался недовольный командный голос. — Я же сказал, у меня башка сегодня разламывается! — В проеме дверей недовольно хмурясь, стоял абсолютно лысый бравый дядька с усами, облаченный вмайорскую форму и массирующий виски пальцами. — И чем это у вас, сука, так воняет? — грозно вопросил он. — Опять бичей по канализациям собирали. — Бля, от такой вони у меня вообще ша башка сейчас лопнет!

Я, к собственному удивлению, направился прямиком к майору. Подойдя к нему, я остановился, глядя на него сверху вниз, несмотря на весь свой грозный вид, росточка он оказался невысокого.

— А это еще что за хрен с горы? — Усы мента встопорщились, когда я легонько шлепнул его ладошкой по лысине. От такого «фамильярного» обращения он просто охуел.

— Не болит! — выскочило из меня само собой.

— Чё? — опешил майор.

— Голова, говорю, больше не болит! — повторил я.

Мент заторможено покачал головой из стороны в сторону, покрутил шеей и выдохнул с видимым облегчением:

— Бля… И правда не болит!

Майор еще активней покрутил головой, похрустывая шейными позвонками, но давно терзавшая его головная боль, так и не вернулась.

— Пройдемся, — неожиданно предложил он, — пошепчемся в моем кабинете.

Я взглянул на ошарашенные морды его подчиненных ментов и не менее озадаченную физиономию Лени.

– Пошепчемся, — утвердительно кивнул я. — Только моего кореша не кошмарьте, — вежливо попросил я майора. — А то всякое-разное бывает-случается…

— Этого? — Указал на Леню указательным пальцем майор.

– Угу, — вновь кивнул я.

— Слышали? — рявкнул майор на подчиненных. — Не трогать его… Пока, — немного подумав, добавил он. Видимо не определился еще, как быть с этим неожиданно наглым сопляком. Со мной, то есть.

— Так точно, товарищ майор! — кисло отрапортовал пузатый летеха, пытаясь прижаться спиной к стене, чтобы скрыть мокрое конфузное место, что постепенно лишь прибавляло в площади, расползаясь уродливым темным пятном вниз по его штанине.

— Да, и проветрите, наконец, в этом гадюшнике… — поморщившись, добавил начальник. — А то говном несет так, что глаза на лоб лезут! Распустились тут… — проворчал он, подхватывая меня под руку и утаскивая на лестницу, ведущую на второй этаж. — Ты кто такой, пацанчик, — произнес он, остановившись у своего кабинета и вперивая в меня взгляд своих покрасневших глаз, набрякших прожилками кровеносных сосудов, — экстрасенс, что ли? Типа Чумака, или Кашпировского?

– Ты, командир, меня с этими клоунами юродивыми не равняй! — презрительно скривив губы, фыркнул я (и откуда во мне столько наглости?), проходя следом за майором в кабинет. — Я не какой-нибудь там засиратель мозгов из зомбо-теле-ящика, а реальный Надзирающий!