— Все внутрь! — завопил я. Впрочем, команда не требовалась.

Первым в раскрывшуюся, наконец, щель юркнул джинн. Потом последовал деловитый РыбНик: я заметил, что он схватил дипломат, который я выпустил. За ним отступил Лухрасп, волоча ослепленного и дезориентированного Амру.

Гильермо тоже шатался — заклинание явно далось ему тяжело. Проклиная циничного полудемона — мог бы, честно говоря, и помочь! — я подставил Форкону плечо и, теперь шатаясь совместно, мы двинулись в сторону распахнутого прохода.

Князь, упавший на четвереньки, вставал. Глаза его вспыхнули алым.

— Иди ко мне, низший.

Обернувшись, я напоролся на этот взгляд и… застыл.

— Подойди, — повторил Князь гулким, низким голосом. Даже как-то ласково.

На вас наложили эффект “Подчинение”!

Вы временно лишены контроля над персонажем.

Мои ноги, которые я перестал чувствовать, шагнули назад — к удовлетворенно ухмыльнувшемуся вампиру. Инквизитор, которого я поддерживал, заворочался и промычал что-то слабо, но шагнул со мной вместе. Видимо, эффект действовал и на него тоже.

…А потом раздался чмокающий звук — и в глазнице у Князя появилась стрела. Он покачнулся назад и взвыл, а на меня обрушился поток ощущений, как будто щелкнули тумблером: ноги снова были мои, вода опять была мокрая. А еще на меня орали!

— Быстрей, дебилы!! Чо встали?! Дегенераты!

Мари, возникшая из теней, буквально впихнула нас с герцогом в данж. Мне кажется, она даже дала Гильермо под зад коленом. И протиснулась вслед за нами.

…Продолжая поддерживать инквизитора, я завертел головой. Пещера, в которой мы оказались, была намного обширнее, нежели наш “предбанник”. Посредине текла река, и сделав пару шагов, я почувствовал ощутимый уклон: чем дальше, тем глубже. Без лодки придется туго…

Едва мы попали внутрь, за спиной раздался каменный скрежет. Проход закрывался за нами, оставляя преследователя позади. Фух-х… Вода вновь забурлила, а течение реки будто усилилось.

Я, инстинктивно пытаясь ухватиться за что-нибудь, зашлепал свободной рукой — и вскоре Амра с Лухраспом вытащили меня и Гильермо на берег. Ну как на берег… На узкий скальный карниз. Эльфийка, закинув лук за спину, взобралась на него сама. Снова невольно вспомнив, как Марианна “подрезала” у нас класс разбойника, я хмыкнул. Однако в этот раз она использовала свои абилки как нельзя более кстати, надо признать. Я был готов изменить мнение о взбалмошной поэтессе: кажется, наша снайперша действительно переломила себя, и теперь ей можно доверить прикрыть спину.

…Впрочем, в этот момент Мари, завизжав как резаная, с шумом грохнулась в воду. Гасан выругался, инквизитор помянул Мирта, под потолком заметалась стая летучих мышей. Эльфийка, барахтаясь, указывала на вход, безуспешно пытаясь вытянуть из-за спины лук.

Проход в данжен закрылся не до конца. Из узкой, шириной со спичечный коробок щели, рассекающей толщу скалы, торчали большие, жуткие костлявые пальцы с когтями, как у хищной птицы. Когти скребли камень, оставляя глубокие борозды. А щель снова медленно расширялась.

Быстрее и ближе всех к входу оказался Амра.

— Стой! — крикнул ему инквизитор, но пират решительно прыгнул обратно в воду и, не жалея оружия, наискось рубанул кончиком ятагана.

Четыре пальца упали в воду, как созревшие плоды с дерева. Брызнула темная кровь…И щель, оставив где-то с той стороны рев Князя, все же закрылась.

— Да, скорее, все-таки не инстанс, конечно, — сказал РыбНик. Я, шагнув к нему, вырвал из лап полудемона чемоданчик и хотел было выпалить все, что думаю, однако Гильермо, вцепившись в мое плечо, закричал:

— Ловите! Ловите!

Я не сразу понял, что он имеет в виду пальцы.

Отсеченные кусочки конечностей упыря продолжали жить своей жизнью. Ну или не-жизнью, если цепляться к словам. На моих глазах кусок указательного, болтающийся в кровавой пене, превратился в здоровенную многоножку, которая очень бодро поплыла по течению прочь от Амры — к трещине в скальном выступе, явно надеясь там сныкаться.

— Вон там! — показал я пирату.

Тот обернулся, сориентировался, хотел еще раз разрубить тварь ятаганом, но вовремя сообразил, что не стоит. Вместо этого он подхватил ее лезвием и швырнул нам, наверх, а Лухрасп придавил сапогом. Амра завертелся по пояс в воде, выискивая, куда подевались еще три пальца. Бесполезно… Река продолжала нести свои воды, течение было довольно-таки ощутимым, и шансы обнаружить искомое таяли с каждой секундой.

— Что с этим делать? — спросил я у инквизитора.

Гильермо разглядывал многоножку с выражением крайнего отвращения и ненависти. Причем, когда он перевел взгляд на меня, лицо у него изменилось не сразу.

— Сжечь, — ответствовал инквизитор. — Других вариантов нет. Я… слишком слаб, чтобы сделать что-то еще, а времени у нас слишком мало.

— Сжечь мы тоже не можем, — ответил Лухрасп. — Дров тут нету, а голой магией… Не потянет это Гасан, не говоря уже про рогатого. Разве что подкоптят только.