Сегодняшний вечер сделал образ Дениса еще более цельным и привлекательным, словно добавив кусочек пазла к неоднозначному портрету, который я уже успела сложить в собственной голове.

Вскоре Лазарев остановил машину у моего подъезда.

— До завтра, Денис Станиславович, — пробормотала я, выходя из теплого салона в холод и тьму улицы, и снова, не удержавшись, зевнула.

— До завтра, — ответил Лазарев и тоже зевнул, становясь от этого в моих глазах еще более похожим на человека, а не на чопорного бескомпромиссного робота.

Стоя на крыльце, проводила взглядом отъезжающий от дома черный джип, пока свет его фар не исчез за поворотом. Такие обычно ассоциируют с некоторыми скрытыми комплексами их владельцев. Но Лазарев вряд ли был олицетворением этого правила. С его непоколебимой самоуверенностью, он, скорее являлся причиной комплексов у окружающих, а за рулем Лэнда смотрелся очень гармонично.

В который раз одернула себя, попытавшись запретить о нем думать. Где Лазарев и где я? Мы словно из разных миров. Волей случая эти миры пересеклись, но лишь на время. А потом, когда Станислав Викторович вернется в бюро, мы с Денисом снова разойдемся по разным вселенным и вряд ли наши пути еще пересекутся.

Пусть так. Но что мешает мне просто наслаждаться общением с ним, пока он рядом, не претендуя на большее?

С этими мыслями я поднялась по ступенькам, вошла в полумрак коридора своей квартиры. Согрелась чашкой горячего чая, покормила кошку и, надев пижаму, с удовольствием забралась под одеяло.

Усевшись с ноутбуком среди диванных подушек, проверила сообщения на Мамбе. Денис рассказывал Яне о том, что у него выдался сложный рабочий день и мы разговорились, кто и как хотел бы отдохнуть. Спорили, что лучше: горнолыжный курорт, лесной кемпинг или домик у моря. И я сама не заметила, как сон сморил меня на середине недопечатанной фразы.

Проснулась я от трелей телефонного звонка, неожиданно раздавшегося в начале одиннадцатого. И это было к лучшему, поскольку ночью я уснула, забыв поставить будильник. А увидев имя звонившего удивилась и даже обрадовалась.

— Станислав Викторович, доброе утро! — поприветствовала я своего начальника, по которому успела соскучиться за время его затянувшегося больничного.

Денис, едва появившись в S категорически запретил кому бы то ни было из сотрудников беспокоить отца по пустякам, объяснив подобное тем, что доктор попросил его воздержаться от лишней нервотрепки. И я послушно исполняла запрет, однако, раз уж Лазарев-старший решил позвонить мне сам, была очень рада его слышать.

— Здравствуй, Ева Сергеевна, — произнёс он, привычно обращаясь ко мне по имени-отчеству, но на «ты», и по голосу я поняла, что он тоже рад поговорить со мной. — Не отвлекаю от работы?

— Не отвлекаете, — поднялась с дивана, на котором спала и, потянувшись, принялась собираться. — Честно говоря, я еще не на работе. Вчера поздно вернулась и Денис Станиславович разрешил отоспаться до того, как моя помощь понадобится ему на допросах.

Знала, что он точно не отреагирует на подобное признание негативно и Станислав Викторовича ожидаемо похвалил:

— Это хорошо. Отдыхать тоже нужно успевать. Как дела в бюро?

Я в ответ, наливая себе кофе и наскоро готовя завтрак свободной от телефона рукой, рассказала о том, что вернулся из командировки Сушков, сотрудники бюро завершили в этом месяце три долгоиграющих дела, суды по которым тянулись еще с прошлого года, я переехала в другой кабинет, а мои производства по гражданским делам Денис отдал Зеленой, оставив меня лишь вести их по его уголовным, но и это отнимало немало времени.

— Не сильно он там лютует? — спросил Станислав Викторович о собственном сыне.

Этот вопрос на мгновение заставил меня задуматься. Несколько дней назад я ответила бы по-другому, возможно даже рассказала бы о том, что Дениса успели прозвать Деспотом. Но узнав его ближе, успела поменять свое мнение и серьезно произнесла:

— Не больше, чем это необходимо для того, чтобы мы не расслаблялись. Если бы вы только видели его в работе, вы бы, наверное, так им гордились. Он очень талантливый адвокат и хороший начальник. Почти как вы.

Станислав Викторович ответил не сразу, словно услышанное заставило его задуматься, но потом все же негромко, со вздохом, произнес:

— Предпочту тебе верить. Кроме того, я и так им горжусь, просто он предпочитает не знать об этом. Я рад что он не один в бюро. И что рядом с ним именно ты, Ева Сергеевна.

Я к этому времени принялась завтракать крайне непривлекательной на вид, но пригодной в пищу яичницей, запивая ее кофе, который успела пересластить, увлекшись телефонным разговором.

— Куда я денусь, когда это входит в мои должностные обязанности, — пошутила я, хотя понимала, что, если бы и не входило, пожалуй, хотела бы быть именно рядом с ним. — Не переживайте, он точно не позволит бюро развалиться до вашего возвращения.