— Отлично, — фармацевт принял от меня плату, оторвал корешок бланка и вручил мне. — Если хотите, оставьте телефон — мы свяжемся с вами, как только анализ будет готов.

— Не нужно. Я сам заеду через несколько дней.

— Как угодно, — понимающе кивнув, продавец убрал ёмкость с субстанцией под прилавок. — Что-нибудь ещё?

— Нет, спасибо.

— Всего доброго, ждём вас снова.

Я направился к выходу, убирая в карман выданный бланк.

Вышло всё довольно удачно. Сам с анализом я, и правда, мог не справиться. Не скажу, что много времени уделял в своё время подобным вещам. Лучше, конечно, довериться профессионалам. Даль было только, что на исследование уйдёт так много времени. Очень уж хотелось узнать, что за хрень вышла из меня, как только моя демоническая сущность расправила перепончатые крылья, так сказать.

Приехав домой, я первым делом принял душ, а затем отправился на кухню, чтобы пообедать: положенное для трапезы время давно вышло, так что оставалось надеяться, что повар оставил что-то.

Мне досталась холодная буженина, немного спаржи, кусок запеканки с сухофруктами и даже тарелка рыбного супа. К своему удивлению, я смёл всё за милую душу. Кажется, мой очистившийся желудок рад был принять, что угодно.

Насытившись, я прихватил кружку ароматного кофе и направился к себе, но по пути меня перехватила Дарья.

— Привет! — улыбнулась она. — Как дела?

— Отлично.

— Ты сегодня припозднился. Как прошёл первый этап турнира?

— Удачно.

— Ты победил?

— Ага. Вот отмечаю, — я поднял кружку с кофе.

— Расскажешь?

Первым желанием было отказаться. Совершенно не был я расположен к разговорам. Тем более, к повествованию о том, как едва не пырнул безоружного противника. Но девушка смотрела та меня с такой надеждой, что я вздохнул и кивнул.

— Почему бы и нет?

В конце концов, в этом поганом доме она единственная относится ко мне, как к человеку.

Хм… А правильно ли делает? Ведь я вовсе не человек. И сегодня благодаря Веберу у меня имелась отличная возможность вспомнить об этом…

Проболтали мы с Дарьей до глубокой ночи. Мне нужно было выговориться, потому что накопилось многое. Это странное состояние, словно я сбросил внешнюю оболочку и остался нагим, ощущалось теперь всё время. Конечно, я не распространялся об этом, не открывал тайну своей сути, но даже простая болтовня о том, какие в школе все идиоты, заставляла почувствовать облегчение.

Всё-таки, какое уязвимое это человеческое тело! Хрупкое, слабое, не способное совершать каких-то действительно мощных действий. А ещё зависит от гормонов. И это просто убивает. Эти точки воздействия — злобная выдумка сумрачного творца. Человек пытается прорваться сквозь них, обнажив свою настоящую суть. Но они не дают. Один импульс, один впрыск вещества в кровь — и вот ты уже грустишь. Другая инъекция — и тебе всё безразлично, меланхолия. Третья — и все проблемы уходят на второй план, а желание совокупиться с представителями противоположного пола затмевает даже разум.

С этими мыслями я и отправился спать.

Утро выдалось тяжелым. Я проснулся с трудом, чувствуя ломоту во всём теле. Пришлось некоторое время провести в горячем душе, чтобы разогреть одеревеневшие мышцы. Бой с Ящером не прошёл даром, таких нагрузок тело ещё не испытывало.

Сделав зарядку, я оделся и спустился вниз, на первый этаж. Стол уже был накрыт, причём весьма богато. Тут тебе и свежие булки со сливочным кремом, и кофе с молочной пенкой, и взбитое масло, икра, рыбная нарезка, фрукты. Аристократы умею хорошо встречать утро!

Семья встретила меня довольно холодно. И только Дарья пригласила за стол. Я уже направился было позавтракать, как вдруг, едва увидев стол, почувствовал, что просто не способен есть эту пищу. Еда была вполне нормальной, даже аппетитно выглядела. Но моё естество просто не могло принять это! Словно волку предложить пищу коровы — вкусную, хрустящую солому. Он просто не поймет этого и больше будет смотреть на самую корову, чем на сухую траву.

«Человеческая еда», — вдруг проскочило у меня в голове пренебрежительное ощущение.

И я вдруг понял — это пришло, словно озарение, — что больше есть простую пищу, чтобы поддерживать жизнь, уже не смогу. Что-то изменилось во мне, раз и навсегда.

— Нет, спасибо. Я не голоден, — сдавлено произнес я и двинул на выход.

«Нужно будет обязательно проанализировать этот момент, — подумал я. — Ощущение того, что что-то изменяется растет. Но это потом. Сейчас нужно готовиться ко второму этапу экзаменов».

А вторым этапом экзаменов был лабиринт. Об этом мне сообщил Сопля, переминавшийся с ноги на ногу от волнения.