– 4-

Раздался тихий стук в дверь. Я заставила себя высвободиться из клубка, в котором находилась, и села.

– Войдите.

Мой голос звучал хрипло - результат того, что я сильно плакала и не пользовалась им в течение нескольких дней до этого. Я вытерла круги под глазами, но знала, что это, скорее всего, безнадежно. Мое лицо, наверное, было похоже на помидор.

Кин просунул голову в приоткрытую дверь.

– Можно мне войти?

– Конечно.
– Это был простой ответ из одного слова, но внутри бушевала битва. Больше всего на свете я хотела, чтобы он обнял меня и сказал, что все будет хорошо, но в то же время я боялась позволить себе опереться на него, на любого из них.

Он вошел в тускло освещенное помещение.

– Ро...
– Мое имя прозвучало с болью. Столько боли в одном-единственном слоге. Он шагнул к кровати, затем остановился как раз в тот момент, когда собирался сесть.
– Ты хочешь, чтобы я ушел?

Я изучала лицо Кина. У него тоже были темные круги под глазами. Щетина усеивала его подбородок, а волосы были в беспорядке.

– Не знаю.
– Это была чистая правда. Каждый шаг, который я могла бы сделать, таил в себе столько потенциальной боли.

– Не выгоняй меня из-за того, что Холден облажался, а мой брат ведет себя как придурок.

Чувство вины затопило меня от его слов. Это было именно то, что я делала. Наказывала Кина, Лукаса и Энсона за чьи-то действия. Это заставило меня опуститься еще ниже. Я посмотрела в эти полные боли глаза и признала правду.

– Мне страшно.

Затем он пошевелился, опускаясь на матрас и изгибаясь своим телом вокруг моего.

– Мне так жаль. Я здесь. Я всегда здесь.

Кин был прав. Он был неизменным источником тепла с самого первого дня. Он давал мне пространство двигаться в моем собственном темпе, но всегда был рядом, когда я нуждалась в нем.

Я повернулась в его объятиях, утыкаясь лицом ему в грудь.

– Прости. Просто всего этого так много, и это причиняет боль. Каждый раз, когда Вон уходит. Ложь Холдена. Это заставляет меня подвергать сомнению все. Я знаю, что это нечестно по отношению к тебе, но не знаю, как это остановить.

Кин погладил меня рукой по спине.

– Понимаю. Я действительно так думаю. Возьми столько времени, сколько нужно, только не отгоняй нас.

– Постараюсь.
– Несмотря на то, что голос в моей голове кричал бежать быстро и далеко, я не могла представить, что оставлю кого-то из парней. Даже Холдена и Вона.

– Это все, о чем мы можем просить. – Кин губами скользнул по моим волосам.
– Возможно, ты не захочешь этого слышать, но Холден корит себя за то, что произошло.

Я вцепилась пальцами в футболку Кина.

– Я не этого хочу.

– Знаю, думаю, он заслуживает одного-двух быстрых ударов.

– Может быть, только одного.

Кин крепче прижал меня к себе.

– Ладно, одного. Технически, это уже произошло. Энсон устроил ему хороший фингал.

Я отпрянула.

– Что?

Кин поморщился.

– Никто из нас не был им особенно доволен, а ты же знаешь, у Энсона вспыльчивый характер. Особенно когда дело доходит до того, что кто-то причиняет тебе боль.

Я откинула голову на грудь Кина.

– Это ничему не помогает, и определенно не то, чего бы я хотела.

– Люк напомнил ему об этом. Но действия Холдена имеют последствия, и ни одно из них не является хорошим.

Кин был прав. Отношения между двумя людьми были достаточно сложными, но шестерыми? Все нити, которые сплетались вместе в этой связи, легко завязывались узлом и запутывались. Дерни не за ту, и все будет испорчено безвозвратно. Единственным выбором будет полностью разорвать нити.

Я подняла лицо к Кину.

– Как мы это сделаем?

Он убрал волосы с моего лица.

– Мы разговариваем. Мы честны.
– Он прижался губами к моему виску.
– Мы все испортим. Каждый из нас. Нам просто нужно сделать все, что в наших силах, чтобы залечить рану, когда это произойдет. Постарайся не совершать одну и ту же ошибку дважды.

– Холден пытается залечить рану.

– Так и есть. Он попросил своего отца убрать Жасмин и Коби из домика.

Мои глаза вспыхнули.

– Он это сделал?

– Ага. Они были не в восторге от этого, но Мейсон все равно это сделал.