– Что случилось? Кто стрелял?

– Он стрелял. Гони в часть! Врача! Скорее врача! Может, она еще жива!

И лейтенант Болдырев снова выматерился.

Водитель дернулся, вскочил в машину и дал полный ход. До части было десять километров пути.

Возвращаясь в дом, лейтенант Болдырев наткнулся на старушку хозяйку. Та хваталась за калитку трясущимися руками и никак не могла ее открыть.

– Бабка, назад!
– прохрипел лейтенант. Она испуганно покосилась на него, пробормотала:

– Солдатик, я слышала за стенкой военный выстрел.

Лейтенант Болдырев тяжелым взглядом отпугнул ее в сторону и быстро прошел в калитку, но вдруг замедлил шаг и обернулся. И спросил с прищуром:

– Бабка! Скажи по честной совести... Николай - человек военный и часто отлучается. Не завелся ли у Маши кто-нибудь на стороне?

– Что ты, что ты, солдатик!
– затряслась старушка.
– Маша - святая женщина. На нее молиться надо!
– и она мелко-мелко закрестилась, меж тем протискиваясь в калитку. Лейтенант Болдырев вспомнил, как зовут старушку. Он вернулся и отрицательно покачал пальцем перед ее носом.

– Алексеевна, туда тебе нельзя. Молись на улице, - и вошел в дом.

Лейтенант Румянцев уже стоял возле тела жены. Пистолет все так же держал в опущенной руке, а свободной рукой тер свой лоб. Виктор осторожно подошел к нему, обезоружил и спрятал его пистолет в свой карман. Маша лежала на полу возле кровати. На белой ночной сорочке слева расплылось кровавое пятно. Виктор присел на корточки и коснулся двумя пальцами ее горла ниже щеки. Его рука дрожала: он впервые касался жены друга. Тело уже остыло. Маша была мертва. Он провел по ее лицу ладонью, закрывая глаза. Громко всхлипнул и застонал. Николай вздрогнул и сдвинулся с места, переступил через мертвое тело, повернулся и сел на постель. Виктор поднялся - его выпрямила ненависть. Ему невыносимо было смотреть на своего друга. Казалось, он ненавидел его всегда, но не подозревал об этом. Меж тем Николай отрешенным движением поднял упавшую розу и стал медленно обрывать ее. Красные лепестки опадали на мертвое тело, на белую ночную сорочку, на кровавое пятно на ней и вскоре усыпали всю сорочку и покрыли кровавое пятно. Виктор молча стоял и таращил глаза на непонятное действо. А Николай оборвал все лепестки, повертел голый колючий стебель в руке и положил его рядом на постель. И тогда Виктор обрел дар речи:

– Сволочь, ты хоть скажи, почему ты это сделал?.. Ты слышишь меня?

– Я слышу тебя, - глухо произнес Николай.

– Вы что, крепко поссорились?

– Мы не поссорились... Где Маша?
– так же глухо произнес Николай.

– Она лежит перед тобой. Глянь под ноги. Она мертва. Ты ее застрелил.

– Она этого хотела, - опять глухим голосом произнес Николай. Но Виктор решил, что ослышался, и переспросил. И опять Николай сказал глухо и отчужденно:

– Она хотела умереть.

Виктор сорвался с места и заметался по комнате, размахивал руками, натыкался на стол, на стулья, на стены, и всякий раз под его ногами хрустел распластанный на полу целлофан от розы.

– Ни черта не понимаю. Ведь вы любили друг друга - все видели, я видел... Ты трешь лоб. Ты сошел с ума... Водка в доме есть? Водка, говорю, есть?

Николай отрешенно поднял руку и указал в угол, где стоял холодильник. Виктор открыл холодильник и достал бутылку водки. Ногтем большого пальца сковырнул с нее белый козырек. Задрал голову и опрокинул булькающую струю в разинутый рот.

В это время открылась дверь и вошел участковый, моложавый человек на возрасте. В поселке его прозывали "молодой человек при исполнении". Как вошел, так и встал в пень. Женщина лежит на полу и вся усыпана красными лепестками. Что бы это значило? Однако дело пахнет смертоубийством.

– Кто стрелял? Он?
– обратился участковый к лейтенанту Болдыреву, указывая пальцем на его товарища.

– Пошел вон!
– продохнул охрипший лейтенант Болдырев.
– Никогда, гад, не говори человеку под дых!

И вытолкал участкового пустой бутылкой за дверь.

– Я при исполнении...
– упирался тот, но все-таки оказался на улице среди народа.

Толпа зашумела:

– Спецназ! Спецназ!

Подъехала машина защитного цвета и остановилась. Из нее показались военные: командир подполковник Пепелюга, врач капитан и четыре сержанта. Впереди шагал подполковник, к нему и подскочил участковый:

– Товарищ командир! Я при исполнении обязанностей. На моем участке совершено преступление. Я попытался разобраться, но...

– Разберемся сами!
– рявкнул подполковник и упразднил участкового в сторону. Толпа расступилась. Подполковник увидел в дверях дома лейтенанта Болдырева. тот доложил:

– Задание выполнено, товарищ подполковник. А он там.

– Убери бутылку!
– прошипел подполковник, проходя вовнутрь дома. Врач и сержанты последовали за ним. Подполковник обозрел обстановку и нахмурился. Врач приступил к своим обязанностям. Он первым делом смахнул лепестки на пол и обнажил зловещее пятно слева на женской сорочке. Осмотрел тело и доложил: