– Уроооввва...ррыы..ноооо, - повторил он. За спиной Улрогна появились старик гладящий по холки волка. Ожившая деревянная игрушка с желтыми глазами.

Лапа Зверя ослабив давление все же осталась на груди рыцаря. Захрипев Вильям, почувствовал, что дышать стало легче.

– Хватит смертей, Рогно, - требовательно произнес старик.
– Мы уже отомстили. Достаточно! Прекрати! Этот рыцарь не в чем не виноват. Он не будет мешать тебе и не собирается преследовать твоих волчат.

Недовольно поморщившись, зверь посмотрел на Вильяма.

– Он совсем по-другому относится к твоим детям, - продолжал старик. И ночью, он не собирался никого убивать, а лишь защищался.

Поколебавшись, зверь отступил в сторону.

– Ты поступил мудро, Рогно, - старик с почтением посмотрел на зверя. Люди не могут понять таких как ты. Они видят зверя способного убивать, и ничего больше. Никто не способен разубедит их.

Улрогн и Еген приблизились к своему отцу. Он лизнул обоих и, завыв, направился прочь.

Приподнявшись, Вильям посмотрел им вслед. Зверь уходил, уводя с собой своих, непохожих друг на друга детей. Их ждала Бездна, отдаленная часть леса, где жили те, кого не принимали к себе люди. Те, кто был Иным. Мир людей отвергал неугодных ему детей. Бездна наоборот притягивала их себе, предлагая свободу и право быть таким, какой ты есть.

Улогн и Еген обернувшись, посмотрели на старика. Помахав им на прощание, Корни смахнул скупую слезу. А может быть, это был всего лишь дождь.

* * *

Старик сменил рыцарю повязку и, улыбнувшись, произнес:

– Вам повезло, сэр Вильям.

Рыцарь посмотрел на сияющего от счастья Лоренса. Герольд с гордостью смотрел на повязку его господина, скрывающую глубокий порез на груди.

– Думаю, я на долго запомню Арветинский лес, - спокойно ответил Вильям.

– Да, боюсь, наши края ещё не один год будут оставаться безлюдными, согласился старки.

– Но откуда же он все-таки пришел?
– поинтересовался Лоренс.

– Не знаю, - ответил старик - Когда моя сестра нашла в новолуние двух, не совсем нормальных детишек, я умолял её не брать их в дом. Но она была бесплодной и обрадовалась даже таким зверенышам. Но звери для людей так и останутся лишь тупыми бесчувственными животными. Мы не прожили и недели. Жители деревни устроили суд, на котором мою сестру приговорили к смерти, якобы, за пособничество дьяволу. Я не смог её спасти. Да она и не просила. Лишь повторяла, чтобы я позаботился о волчатах. Отказать в последней просьбе, - я просто не мог. Всей деревней её закидали камнями....
– Старик на мгновение замолчав, продолжил: - В детстве Еген и Улрогн были похожи друг на друга, но с возрастом, один стал больше превращаться в человека, а другой наоборот - принимал свой истинный облик. Они были славные. Даже и не знаю, кого я больше любил. Оба сорванцы, только вот Улоргн немного глуповатеньким получился. Видать, потому, что мать у них все-таки не оборотнем была.

Теперь-то герольд понимал, почему, тогда ночью, он не чувствовал присутствие Егена.

– А как же жители деревни?

Но старик лишь отмахнулся:

– Бог им судья. Они то думали, что волчата погибли, - а оно вон как вышло. Когда Улоргн подрос, мы его вовсе прятать перестали. Еген больше по лесам бегал, так его разве что с волком спутаешь. Да и редко к нам кто захаживал. Старались стороной обходить.

– И что же было, когда пришел зверь?
– Вильям приподнялся.

Корни говорил все без утайки.

– Да, это и не так давно было, как вы думаете, - старик загадочно улыбнулся.
– Он пришел пару дней назад.

– Погоди-ка, старик, - остановил его Лоренс.
– А кто же тогда в деревне всех умертвил.

– Еген, это был, - с болью в голосе ответил старик.
– Сначала, года два назад, он овцу из хозяйского стада утащил. Взрослый стал шельма, не уследишь. Тогда-то местный барон и взбеленился, мол, поймайте мне этого монстра и все тут. Начались облавы, охоты. Ну, я Егена то схоронил. Так эти изверги всех волков в лесу побили. Если бы вы видели эту охоту. Факелы, колья, постоянные вопли и одни только шкуры волчьи. Их тогда целую гору насобирали. Еген сам не свой был, все носился по подвалу, выл. Да и Улоргн все понимал. После все утихомирилось. Я от греха подальше Егена месяца два в подвале держал, а кормил воронами. У меня их тут много летает. А ещё через пару месяцев барон от своих земель отказался. Владения то не большие, а сам он суеверный. Вот видимо нашептал ему кто-то, что, дескать, места-то наши проклятые. Ну, он с барского плеча их в казну и отдал. Я Егена то выпустил, а он, видать, не забыл старые обиды, да ещё смерть приемной матери припомнил. Вот и стал мстить. А я и не мешал. Зачем. Эти люди мне ничего доброго в жизни не сделали.

Так вот он всю деревню и ...
– не стал договаривать старик.
– В общем, понял я, что не место ему здесь. Все равно рано или поздно убьют. А пару ночей назад пришел Зверь. Я то сразу смекнул - за своими вернулся.

– Откуда же он пришел?

Старик лишь покачал плечами.

Воцарилась тишина.

– Тянула их, звала она. Не мог больше держать, отпустил, - тихо-тихо добавил он.

– Кто она?
– не понял Лоренс.

– Бездна, - не задумываясь, ответил Корни.

* * *

Прощались молча. Старик уже чувствовал одиночество и боль с которым ему предстояло коротать оставшиеся дни. Да, он и не собирался задерживаться на этом свете. Все что нужно он уже сделал.

Напоследок Вильям перекрестил старика и, поторопив Лоренса, выехал на заброшенный трак, ведущий на юг. Замешкавшись, герольд подъехал к своему господину, когда тот уже разорвал таинственное письмо, переданное ему незнакомцем в черных одеждах.

Еще один обет был исполнен в срок.

Не дожидаясь пока путники скроются из виду, старик побрел в свою хижину. Вильям его не осуждал. Корни сделал все так, как велело его сердце. И сейчас собирался покинуть этот грешный мир. Жить с таким камнем на сердце он больше не мог. Теперь его ничто не держало. Месть ставшая для него смыслом всей жизни и орудие возмездия, с помощью которого он осуществил задуманное, исчезли. Конечно, старик не говорил, что это именно он заставлял Ерена и Улрогна убивать беззащитных крестьян. Наверняка, он и сам брался за топор. И понять его, увы, было не сложно.