Они не пошли в обход. Еще нет. Лессинг забрался на ветхое крыльцо и постучал.

«Привет! Кто угодно!

Ответа не последовало. Доу дошел до конца крыльца и покосился на угол, на дальнюю сторону дома. Он вытянул два пальца параллельно земле: там два тела.

Лессинг выпрямился, отказавшись от позы «потерянного охотника». Он подошел к крыльцу и поднял большой палец правой руки. Фигура отделилась от засыпанных снегом валунов и начала зигзагом спускаться по склону к нему. Остальная часть пейзажа была совершенно зловещей и молчаливой. Ни птиц, ни насекомых — но какие насекомые вообще были в Нью-Мексико в это время года? Он понятия не имел.

Лессинг крикнул: «Привет! Есть кто-нибудь дома?» Затем он выбил входную дверь.

Передняя комната была похожа на тысячу других в глухой Америке: два стула, диван, пара ламп, комод, камин с растопкой, сложенной рядом, и журнальный столик, заваленный апельсиновыми корками, журналами и старыми газетами. На полке для безделушек на задней стене, рядом со стеклянными статуями ретриверов и спаниелей, расплывчато улыбались фотографии друзей и родственников. В переднем углу стоял потрепанный стол, заваленный брошюрами, газетами и журналами для любителей активного отдыха. Металлическая вывеска гласила: АРТУР Л. КОППЕР, Департамент охраны дикой природы штата Нью-Мексико.

Ничего не вышло из строя. Все было так, как должно было быть.

И все это было так же фальшиво, как передние зубы ведущего телеигры.

Они торопливо обыскали дом. В коридоре за гостиной находилась ванная комната с желтыми ситцевыми занавесками, сделанными женщиной. За этим они подошли к ничем не примечательной кухне, где на пропановой плите все еще стояли две почерневшие кастрюли. Кто-то выключил огонь, но еда внутри — тушеная говядина и вареный картофель, как заметил Доу, — была холодной и жирной, возможно, двухдневной давности.

В боковой спальне, выходившей на кухню, на двуспальной кровати лежала мертвая женщина.

Лессинг оглядел комнату, ничего не увидел и пошел посмотреть на тело. Женщине было лет сорока, она была седеющей и носила очки. Огненно-розовое покрывало из синели было скомкано вокруг ее широких бедер, одетых в пижаму, а на тумбочке рядом с ней стояла банка с колой. Яркая синяя обложка романа в мягкой обложке торчала из-под ее покрасневшей левой руки. Она была мертва, возможно, день или два. Об этом ему говорил слабый, тошнотворно-сладкий запах, хотя на ней не было и следа. Ее язык высунулся, а черты лица исказились, но не было ни запаха химикатов, ни крови, ни насилия. Розовое покрывало было отброшено в агонии ее смерти, и теперь оно упало на потертый красный ковер, превратившись в мрачную лужу лавы безвкусия среднего класса.

«Умер ночью», — сказал Лессинг. — Прямо перед сном.

«Или так, или она вздремнула после обеда», — предложил Доу.

За ними скрипнула доска, и они оба вскочили с винтовками наготове. Это была всего лишь Че с лазерной винтовкой в коротких руках.

— Боже, что случилось?

— Черт возьми, ты должен был дождаться моего сигнала! Девушка пожала плечами, и Лессинг сказала: «Понятия не имею, что ее убило. Снаружи?»

«Ни одной чертовой души в живых. Зато четверо мертвецов. Че был невысоким, коренастым и круглолицым, как голландская домохозяйка. «Чар и Тин обыскали. Кто-то проделал огромную дыру в гараже… вывел из строя электростанцию. Не утруждайтесь включением света.

«Там будет аварийный генератор. «Лессинг встал, прошел по коридору за кухней в заднюю спальню и ударил ногой в дверь.

Он почти выпустил полдюжины пуль в фигуру, стоявшую перед ним внутри: огромного, угрожающего, бледного гиганта в оранжевой одежде.

Это был сам Лессинг. Дверь чулана осталась приоткрытой, и он чуть не сдул зеркало в полный рост! Он неуверенно нажал на спусковой крючок, думая, как легко было бы убить себя, разлетевшись осколками стекла! Он даже не осознавал, насколько устрашающе он выглядел и насколько нервным был.

«Здесь», — позвал он. Задняя часть чулана была открыта, за ней виднелась кабина лифта. До сих пор план, который Гомес дал ему в Индии, был полностью точным.

Чего они ему не сказали, так это того, что нынешним жильцам будет холодное мясо, когда они прибудут.

«Так. Вот для чего мы здесь? Доу заговорил позади него.

— Деактивированная база, — прорычал Лессинг. Пришло время сообщить его отряду все, что ему нужно знать. «Секретно, осталось со времен Венского договора. Они не знали, что с этим делать. Теперь это просто склад. Он указал на койки, стоявшие вдоль стен. «Казармы и жилые помещения были снесены… Осталось всего несколько человек охранять этот дом и подземное сооружение под ним. Они одновременно выполняли функции смотрителей дикой природы».

«Что здесь?» — спросил Доу.

«Атомная штука? Радиация? Чех добавил.

«Химическая война?» немец упорствовал.

«Хуже», Лессинг не хотел об этом говорить. — Давай, нам пора спускаться.

«Ждать.» Че покусывала тонкую нижнюю губу. «Мы имеем право знать, приятель. Кто же… что… тогда убил этих людей?

Доу потрогал свою щеку узловатым пальцем. «Биологическая война!» Он попятился в сторону передней комнаты.

Гримаса Лессинга подсказала ему, что он попал в цель. «Черт побери, здесь нет ничего, что могло бы нам навредить! Если бы произошла утечка, мы бы уже все были мертвы.