Сигара медленно тлела, рассеивая по купе облачка синеватого дыма. Державшие ее пальцы лениво разжались, и ароматная Trabucco покатилась под диван, брызнув ракетой мелких искр: курильщик задремал...

Пущенный по трубам горячий пар тихо зашипел под ногами, разливая по купе уютное домашнее тепло. Какой-то запоздалый комар запел тонкую, слабую мелодию, сделал несколько нервных кругов и спрятался в темном закутке между выпуклостями плюшевых подушек. И снова только тихое гудение горелки и мерный перестук колес...

Через какое-то время Шигонь проснулся. Потер лоб, сонно потянулся, меняя позу, и оглянулся вокруг. К своему немалому изумлению он заметил, что находится в купе не один: у него появился попутчик. Напротив, удобно устроившись на подушках, сидел какой-то железнодорожный служащий и курил папиросу, нагло пуская дым в его сторону. Из-под небрежно расстегнутой служебной блузы выглядывала бархатная жилетка, совсем как у того начальника станции, с которым у Шигоня когда-то случился адский

– 132 -

скандал. В то же время под тугим воротником с тремя звездочками и парой крылатых колес шею обвивал красный, как кровь, платок, в точности как у наглого кондуктора, который раздражал его своей улыбкой.

«Что за черт?! — подумал он, внимательно рассматривая физиономию непрошеного гостя. — Судя по всему, это та самая омерзительная кондукторская рожа! Те же впалые щеки голодающего, те же следы оспы. Но откуда этот новый ранг и мундир начальника?»

Тем временем непрошенный «гость», заметил интерес попутчика; выпустил немного дыма, легко стряхнул пепел с рукава, приложил руку к козырьку фуражки и поздоровался со сладкой улыбкой:

— Добрый вечер!

— Добрый вечер, — ответил он сухо.

— Любезный господин издалека?

— Не имею сейчас настроения общаться с вами. И вообще люблю путешествовать молча. Поэтому я обычно выбираю пустое купе и плачу за это щедрые чаевые.

Не обратив внимания на грубую отповедь, железнодорожник блаженно улыбнулся и продолжил с невозмутимым спокойствием:

— Ничего страшного. Понемногу сами разговоритесь. Вопрос сноровки и навыка. Одиночество, как известно, плохой товарищ. Человек является общественной скотиной — zoon politikon*, не так ли?

— Если вы добровольно причисляете себя к категории скота — то лично я не имею ничего против. Я же всего лишь человек.

— All right!** — кивнул чиновник. — Видите, любезный господин, как у вас уже язык развязался. Не все так плохо, как казалось на первый взгляд. Вижу, что у вас есть большой талант общения, особенно по части парирования вопросов. Немного поработаем над этим. Ну-ну, пойдет как-нибудь дело, пойдет... — покровительственно добавил он.

____________

* Общественное существо (определение человека у Аристотеля).

** Хорошо! (англ.)

– 133 -

Шигонь подозрительно прищурился и сквозь щели мясистых век изучал нахала.

— Если не ошибаюсь, мы с вами старые знакомые. Виделись несколько раз в жизни, — после минутного молчания снова завязал разговор неутомимый железнодорожник.

Сопротивление Шигоня медленно таяло. Наглость этого человека, который позволял себе безнаказанно хамить без всякого повода, обезоруживала. Стало даже интересно, с кем он, собственно, имеет дело.

— Возможно — откашлялся он. — Только сдается мне, что до недавнего времени вы носили другой мундир.

В облике железнодорожника в этот момент произошла загадочная метаморфоза. Куда-то мгновенно исчезла блуза железнодорожного служащего, сверкавшая вышитыми золотом звездочками, исчезла красная железнодорожная фуражка, и вместо приветливо улыбающегося «начальника» напротив сидел сгорбленный, помятый и глумливый кондуктор вагона в потертом плаще, с неизменным фонариком, пришпиленным к груди.

Шигонь протер глаза, невольно сделав отстраняющий жест:

— Преображение Господне? Тьфу! Чары или дьявольщина?!

Но с противоположной стороны уже склонялся к нему вежливый «начальник», обладавший всеми регалиями, соответствующими его служебному положению; кондуктор незаметно проскользнул в мундир начальника.

— Ах да, — произнес он непринужденно, как ни в чем не бывало. — Меня повысили.

— Поздравляю, — буркнул Шигонь, ошарашенно выпучив глаза при этой трансформации.