Ее рот приоткрылся, жадно принимая поцелуй. Цветочный аромат, стелющийся по ее коже, как тонкая пелена, превратился в нечто земное и дурманящее. Я провел языком по ее зубам, и она позволила своему языку неуверенно коснуться моего. Она задохнулась, зацепившись за острый конец клыка, и я быстро отпрянул. Если бы у нее пошла кровь, я не был уверен, что смог бы остановиться. Я бы повалил ее на ближайшую ровную поверхность и лишил бы ее девственности раньше, чем успел об этом подумать.

– Осторожнее, котёнок.
– Я боролся с нахлынувшей на меня тьмой.
– Я могу потерять контроль.

Она сжала губы и сглотнула, от этого движения к окружающему ее запаху присоединился терпкий запах железа. Я повернул голову, пытаясь прочистить ноздри, пока не потерял контроль над собой.

Почему я решил, что это идеальный план?

– А что, если я хочу, чтобы ты потерял контроль?
– ответ Теи вызвал во мне новый прилив желания. Господи, она вела себя так, словно я отравил ее своим ядом. Мне нужно было взять ситуацию под контроль. Немедленно.

Я заметил, как дрогнула ее нижняя губа, и возненавидел себя.

– Тея, я…

– Все будет в порядке, - оборвала она меня. Дрожа, она обхватила себя руками за плечи.
– Как только мы окажемся в машине…

Я слишком долго был изолирован от человечества. Она не была расстроена. Ей было холодно. Мне даже не пришло в голову, что она, должно быть, замерзла. Сняв пиджак, я накинул ей на плечи, наслаждаясь тем, как крепко она прижимает его к себе.

– Давай уже сядем, - предложил я.
– Я расскажу тебе о вечеринке.

Тея кивнула, но вместо того, чтобы направиться к лимузину, она глубоко вздохнула.

– И нам нужно поговорить о виолончели.

– Что с виолончелью?
– медленно спросил я.

– Я не могу ее оставить, - пролепетала она и замолчала. Ее ответ ошеломил меня.

Мы на мгновение застыли в молчаливой борьбе характеров, прежде чем я заставил себя заговорить:

– Мы можем обсудить это в машине.

– Джулиан, я… - начала она, но я уже отошел и открыл дверь. Плечи Теи опустились, когда она направилась ко мне. Она остановилась, продолжая сжимать одной рукой мой пиджак, и повернулась ко мне.
– Кажется, это не очень хорошая идея.

Прежде чем я смог остановить себя, я рассмеялся так громко, что эхо зазвучало в ночи вокруг нас.

– Нет, Тея, - тихо сказал я, глядя ей в глаза, - это ужасная идея.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Тея

Его слова ударили меня как пощечина. Разве мужчина не должен успокаивать твои переживания по поводу подобных вещей? Я сделала мысленную пометку никогда не спрашивать его, как выглядит моя задница в джинсах.

– Пойдем, - позвал он меня к лимузину.

Лимузин! Там, откуда я родом, лимузины предназначались только для свадеб и похорон, а не для свиданий. Во что я ввязалась? Джулиан считал это ужасной идеей, я окажусь в обществе вампиров, а я еще даже не сообщила ему плохую новость.

Я не собиралась оставлять себе виолончель. Я не могла. Это было как-то… неправильно.

Я плотнее завернулась в его пиджак, пока он вел меня к задней пассажирской двери. От него исходил запах экзотического, пряного одеколона, сочетавшийся с чем-то, что можно было описать только как Джулиан. Это был многовековой опыт, который он пережил до меня, места, которые он видел, а я только читала о них, люди, которых он встречал, и затем, как ни странно, музыка. От него веяло чем-то таким, что я ощущала только тогда, когда играла на виолончели или слушала музыку. Я почувствовала этот вкус и в его поцелуе. Я хотела попробовать еще. Я хотела прочувствовать всю его жизнь, по одному затяжному поцелую за раз. Мне было трудно держать себя в руках рядом с ним. Не помогало и то, что его рука лежала на моей спине. От этого едва уловимого прикосновения, воспоминаний о его губах и запаха его пиджака у меня голова шла кругом.

Шофер выскочил из машины, когда мы подошли к ней. Он бросился открывать дверь, но Джулиан встал между нами. Водитель замер, его глаза расширились, когда Джулиан выпрямился во весь рост, расправил плечи и… зарычал.

Это был скорее низкий гул - предупреждение, чем что-либо еще. Но это произвело желаемый эффект. Я была ошеломлена.

– Ты только что рычал?
– медленно спросила я его.

Он проигнорировал мой вопрос. Я не могла понять, то ли он не хотел отвечать мне, то ли считал, что ему нужно продолжать смотреть на водителя. Его челюсть напряглась, но он не отводил взгляда от другого мужчины. Джулиан открыл передо мной дверь.

– Садись в машину, котёнок.

– Если только ты перестанешь вести себя как неандерталец, - проворчала я.

Оказалось, что сесть в лимузин, будучи в платье, не так-то просто. Или, может быть, я просто не знала как это сделать. Как бы то ни было, я почувствовала некоторое облегчение от того, что Джулиан был слишком занят своей битвой тестостерона, чтобы наблюдать за тем, как я не слишком изящно забиралась на заднее сидение лимузина. Я ударилась головой о войлочную обшивку крыши, и статическое электричество заискрило по всей моей голове. Учитывая, что сидение было невысоким, мне потребовалась секунда, чтобы поправить юбку. Я быстро привела в порядок волосы, которые пытались разлететься в стороны. Джулиан проскользнул внутрь как раз в тот момент, когда я наконец уселась и изо всех сил старалась выглядеть непринужденно.