Это было трудно, потому что ехать с ним в лимузине еще хуже, чем в BMW. Там было тесно. Но между нами была центральная консоль. Теперь же я была одна на огромном заднем сидении с мужчиной, который целовался, как реинкарнированный бог секса, покупал подарки за полмиллиона долларов и рычал, если другой мужчина подходил ко мне слишком близко. Больше всего на меня оказало влияние последнее. Ну правда, он родился в средневековье, а не в каменном веке. Вместо этого возбуждение тикало во мне, как бомба замедленного действия, и я сжимала бедра, пытаясь удержаться от взрыва.

Я понятия не имела, что Джулиан во мне нашел. В его жизни наверняка встречались куда более интересные женщины. Кроме того, я чувствовала себя еще более растерянной, чем раньше, потому что он ясно дал понять, что о каких-то отношениях со мной не может быть и речи. Так почему же он вел себя так, будто я принадлежу ему?

А еще важнее, почему мне это так нравилось?

Джулиан молчал рядом со мной, пока лимузин отъезжал от обочины. Его мысли тоже были чем-то заняты. Он смотрел в окно. Как он мог быть так близко, что все мое тело просто лихорадило, и в то же время так далеко? По крайней мере, тот барьер, которой незримо присутствовал между нами, немного облегчал мою задачу по возврату виолончели.

Мне потребовалась минута, чтобы собраться с духом, прежде чем я начала речь, которую с помощью Оливии репетировала весь день.

– Я хотела поблагодарить тебя за виолончель.

Он повернул голову в мою сторону, изучая меня в течение мгновения.

– Она тебе понравилась?

– Определенно, - быстро ответила я. Он обратил на меня внимание. Это был первый шаг.
– Мне трудно поверить, что я прикоснулась к такому прекрасному инструменту, как этот Grancino. Я почти боялась взять его в руки.

Улыбка растеклась по его лицу, как теплый мед.

– Котёнок, чтобы играть на ней, нужно прикоснуться. Ты довольна ее звучанием?

– Вообще-то я на ней не играла.
– Мне показалось, что я признаюсь в убийстве, но он лишь приподнял одну темную бровь.

– Почему?

– Это слишком, - выпалила я. Я уже отклонилась от сценария, поэтому решила продолжить хотя бы спокойно и мягко.
– Это выглядит обязывающим. Ты не должен был этого делать.

– Я хотел доставить тебе удовольствие, - прошептал он.

Его слова прозвучали так, как я представляла себе ощущения от секса. Мне захотелось сыграть для него. Я увидела себя полностью обнаженной, с виолончелью, аккуратно поставленной между ног. У меня пересохло во рту, когда он присоединился к моим фантазиям. Его голые руки касались моих плеч, когда я играла. Палец прошелся по моей шее и распустил волосы. Джулиан обхватил мою шею длинной рукой и стал играть с моими сосками. Я громко вздохнула, и видение испарилось. Рядом со мной Джулиан инстинктивно выпрямился, его защитная манера вернулась после короткого перерыва.

– Ты хорошо себя чувствуешь?
– спросил он.

– Нормально, - соврала я. Теперь у меня кружилась не только голова.
– Я просто представляла, как играю для тебя.

Он наклонил голову и секунду изучал меня.

– Интересно.

– Что?
– Вот тебе и контроль над ситуацией.

– Ничего.
– Он отмахнулся, но в его глазах отражалась задумчивость. Он определенно что-то обдумывал.
– Я бы хотел этого.

– Чего?
– спросила я, теперь уже совершенно сбитая с толку.

– Чтобы ты сыграла для меня.

Я сглотнула, прежде чем кивнуть.

– Я могу это сделать, Джулиан, но я не могу оставить ее себе.

– Я повредил твою.
– Он сложил руки на коленях, словно ожидая, как я отреагирую на его действия.

– Мне не нужна такая роскошная замена.
– Почему он не мог этого понять? Или, может быть, вампиры просто покупают вещи в антикварных магазинах, потому что предпочитают делать в них покупки? Вряд ли это имело значение.
– Я бы побоялась даже прикоснуться к ней. А вдруг я сломаю ее, как и предыдущую?

– Тогда тебе, скорее всего, придется довольствоваться чем-то другим, нежели Grancino. Их в мире осталось не так много.

Это был очень практичный ответ на мой гипотетический вопрос. Но он наглядно продемонстрировал, что между нами лежит океан.

– Ей место в музее, - продолжила я.
– Или в частной коллекции. Она не предназначена для игры.

Джулиан наклонился ближе и взял мой подбородок двумя пальцами в перчатках.

– Не будь смешной, котёнок. Она создана не для того, чтобы стоять в витрине. Джованни хотел бы, чтобы она была у тебя, и он хотел бы, чтобы ты на ней играла.