Глубина ямы была небольшой, метра два, но земля на дне успела слежаться, а глина под дождями и солнцем превратилась в камень. Кара ободрала локти и колени, а повязка на ране, оставленной иглой санкристия, тут же напиталась кровью. Голова гудела, в глазах стояла темнота. Еще не веря, что у нее ничего не сломано, Кара с трудом села, прогоняя пелену и пытаясь остановить кружащуюся голову.

– А вот и могилка нашла хозяйку! Закапываем!

Почти сразу сверху посыпалась земля, и Кара заметалась по яме, спасаясь от летящих комьев. Ей было досадно, что она так глупо попалась, да еще и рядом с тайником. К счастью, о хранилище банда Лардертов еще не догадалась, иначе их головы не торчали бы сейчас над краем могилы в полном составе.

Ей повезло, что лопата была только у Филита, а Домника с Идой, опасаясь испачкаться, лишь скидывали куски земли носками башмаков – от их действий урон был меньше всего. Зато Филит уже обсыпал ее с ног до головы и успешно сбивал каждый раз, когда ей почти удавалось забраться на склон ямы.

– Мы тут, иди сюда! – крикнула Домника, обращаясь к кому-то наверху.

Не хватало еще, чтобы они в свою банду деревенских из Нижнего взяли, злобно подумала Кара, швыряя в Филита комьями земли. На удачу среди земли попался камень, который угодил парню в плечо, заставив его поморщиться и отступить. Да еще и сестры Ландерт отвлеклись, что все вместе позволило Каре сотворить невозможное – с разбегу заскочить на склон и, буквально вгрызаясь в осыпающуюся землю зубами, выбраться из могилы.

Они разминулись сантиметров на десять. Пальцы Филита уже готовы были схватить ее за сумку, которая болталась у Кары на спине, но кладбище – не лучшее место для бега, и надгробие, через которое ловко перепрыгнула девушка, едва не переломало Ландерту ноги.

Заминка дала Каре фору в пару минут. Она мчалась среди могил, стараясь не думать о боли в ране и как можно выше поднимать ноги, потому что корни деревьев и каменные плиты, выступающие из-под земли, не делали различий между преследователем и убегающим.

Вражда с Ландертами была «семейной». Их мать, Сорда Ландерт, ненавидела Ягара, и, будучи старейшиной, делала все, чтобы омрачить и без того несладкую жизнь старика. Ее дети естественным образом не переваривали Кару, которая платила им той же монетой. Неприязнь переросла во вражду после того, как ее санкристий оказался светлым, а у всех Ландертов – темным. Дети Сорды оказались потомственными мортами и должны были всю жизнь провести в Овражьем Гаре.

Кара никогда не спрашивала Ягара о том, почему Сорда его так не любит. Если бы ей нужно было знать, старик бы рассказал. Подозревала лишь, что дело не ограничивалось украденным маслом или другим ценным напитком, в итоге превращенным в пойло. Если Сорда и Ягар встречались на одной улице, то открыто плевались друг в друга, впрочем, никогда не подходя близко. Для такой ненависти должен был найтись повод посолиднее.

Склеп, который Кара называла «вишневым» за растущую на его крыше дикую вишню, уже показался из-за надгробий. Если он ее не спасет, то к царапине на ноге добавятся другие увечья. В прошлом месяце Филит вывихнул ей палец и гонял по лесу весь день, пока за ним не пришли слуги. Старший сын Ландертов упрямо считал кладбище «своей» территорией и обещал Каре отрезать ухо, если еще раз увидит ее на «своей» земле. А если дед узнает, что Кара лишилась уха на кладбище, то за непослушание отрежет ей еще и второе.

Поэтому Кара бежала, не жалея ног. Склеп был запасным планом на трудные времена и, похоже, они настали.

– Не уйдешь, Крыса! – закричала Ида, неожиданно возникая из-за дерева. Они едва не столкнулись, но Кара в последний миг упала на землю и перекатилась по низкому надгробию, уходя от цепких пальцев противницы. Она ненавидела, когда ее звали Крысой, но сейчас было не до обид и ответных оскорблений.

Показав Иде язык, она обежала склеп несколько раз, дожидаясь, когда подтянутся остальные преследователи, после чего толкнула дверь и скрылась внутри небольшой комнаты, когда-то обследованной ею до малейшей трещинки. Ландерты были жестоки, но далеко не умны. И несмотря на шишки, получаемые от Кары-Крысы, так и не научились воспринимать ее всерьез.

Ида, Филит и Домника цепочкой вбежали следом и замерли, привыкая к темноте. Они были уверены, что девушка спряталась среди гробов, которых в склепе насчитывалось аж семь штук. Что за семья здесь была погребена осталось тайной и для Кары, так как никаких памятных надписей в могильнике не имелось – лишь перевернутая звездочка темнела на каждом гробу. Но по привычке Кара и здесь сказала: «Лежите тихо!», когда впервые обнаружила, что дверь в склеп не заперта, а под самой крышей имеется узкое отверстие со следами выломанной решетки. Если это и было окно, то разве что для животных – кошки или крупной летучей мыши. Впрочем, худая Кара пролезть тоже могла.

Оцарапавшись об осколки решетки, девушка проворно вылезла из склепа и, обежав гробницу, захлопнула дверь, закрыв ее на засов. Еще одной странностью помещения был засов снаружи, будто кто-то хотел точно убедиться, что покойники навсегда останутся в гробах. На засове имелось множество интересных рисунков и символов, которых Кара долго разглядывала, но так ничего и не поняла. Закончив с дверью, она вернулась к выломанной решетке и привалила ее заранее приготовленным камнем.

А теперь можно было и посмеяться. Услышав, как Ландерты взвыли в склепе, Кара наклонилась над крошечным отверстием, которое осталось сбоку от камня, и с удовольствием наступила на палец Домники, которым та пыталась расширить дырку.