— Значит, ты талантливый, — просто и без зависти сказал он. — Такое бывает. У нас вот заочно учился один семнадцатилетний мальчишка, игравший на семи инструментах сразу. Писал ведь тот же Моцарт музыку в дошкольном возрасте.

— Писал, — согласился Эрни.

— Если ты и не возьмёшь первый приз, то ты здесь, во всяком случае, самый мускулистый и загорелый, — рассмеялся Йенс.

— Да, и правда.

Наконец очередь дошла до лютнистов. Эрни, к его удивлению, пригласили на сцену первым, представив как самого юного участника. Легко поклонившись, он присел на стул и пододвинул поближе к себе специальную подставку для левой ноги. В зрительном зале было темно, но он без труда отыскал взглядом Нину, заметив синеватый блеск её очков. «Так вот зачем она их надела», — подумал он и не смог сдержать улыбку.

Сделав глубокий вдох, он прикрыл глаза и заиграл. Казалось, всё идёт идеально, но на последнем такте внезапно что-то больно ударило его по глазу, на мгновение он как будто ослеп и оглох, но доиграл пьесу, не прерываясь, используя только тактильную память.

Ещё ничего не видя, он встал, поклонился и ушёл за кулисы.

Йенс тронул его за плечо:

— Эй, ты меня видишь?

— Вызвать «скорую»? — участливо предложил кто-то.

— Нет, всё в порядке, ерунда, — довольно плохо слыша самого себя, ответил Эрни, наконец-то осознав, что же произошло: лопнула басовая струна, сильно ударив его в лицо.

Долгожданная суббота наконец-то наступила. Погода действительно была чудная: не слишком сильный ветер и лёгкая облачность. Солнце мягко грело, а море умеренно волновалось.

Нина вышла из кабинки для переодевания в своём ярком парео, надетом поверх купальника. Как верно заметил Том, она была совершенно бледной, но это, по мнению Эрни, не делало её менее красивой.

Мануэль, самый загорелый из всех, играл в мяч с Анитой и её очередным новым другом. Его мама, конечно, вертела в руках широкополую шляпу Далии, сделанную Даной, в надежде вскоре получить такую же.

Дана и Далия просто загорали, ни на кого не обращая внимания. Казалось, они вот-вот уснут.

Том и Эрни, посмотрев друг на друга, запрыгнули на соседние турники и синхронно подтянулись.

— Нита тёзе хоцет тюник! — Анита вцепилась в ногу Тома и стала карабкаться по его телу вверх, как маленький ловкий котенок, всерьёз собираясь добраться до турника.

— Куда-куда она хочет? — Дана приподнялась на локтях, стряхивая с себя песок.

— Отдыхай, отдыхай, дорогая. — Том спрыгнул вниз, держа на руках Аниту, и стал кружить и подбрасывать её в воздух. — Вот тебе турник! — поймав, он поцеловал её.

— Нина тоже хочет турник.

Теперь Нина пыталась допрыгнуть до турника и повиснуть на нём.

Эрни поднял её вверх и помог подтянуться.

— Испания сделала тебя сильной.

— Ты тоже закалился, особенно — твой левый глаз, — смеясь, Нина поцеловала «подбитый» глаз Эрни, который теперь уже совсем не болел.

Том, Эрни, Нина и Мистер По играли в подкидного дурака, сидя за обеденным столом в своём домике. Участие в игре Мистера По заключалось в том, что он, сидя на плече у Тома, указывал клювом на карту, которую считал самой подходящей. Иногда они с Томом расходились во мнениях, и ворон настаивал на своём, надрывая край «рубашки».

Все выглядели загоревшими и отдохнувшими. Пострадавший глаз Эрни уже совсем не болел.

Телефон Тома завибрировал.

Прочитав письмо, он показал его Эрни.

— А ты не верил!

В письме сообщалось, что по итогам фестиваля Эрни занял третье место.

— Учитель музыки будет гордиться, — улыбнулся Эрни.

— Мы тоже!!! — в один голос отозвались Том и Нина, обнимая его.

Том продолжил листать письмо.

— Первое место занял Йенс, он также шлёт тебе привет и поздравления. О! Вот это да: теперь всех финалистов приглашают на фестиваль лютневой музыки в Лондоне. Участие, правда, платное. Впрочем, теперь мы можем себе это позволить. Что скажешь?

— Ну, нет, спасибо, я хотел бы отдохнуть от гастролей и подтянуть сольфеджио. Кстати, мне не помешает новое пианино, в последнее время я занимался на онлайн-синтезаторе, а это не очень удобно.

— Ох, прости, я совсем забыл, что обещал тебе пианино.

— Ничего, это не срочно. А ты сам что скажешь? Ты сильно хочешь в Лондон? — с сомнением спросил Эрни.

— Я правда похож на человека, который хочет в Лондон? — Том погладил бороду и тряхнул распущенными волосами. — Я провинциален, как дикий лесной кабан.

Мистер По громко захрюкал, кружась над головой Тома.

— А ты что скажешь, не хочешь побывать в Лондоне? — Эрни приобнял Нину.

— Как-нибудь в другой раз: меня просили сделать несколько новых кукол для выставки.

В дверь позвонили.

— О! Совсем забыл. — Том помчался открывать и вскоре вернулся с какой-то огромной прямоугольной штукой, завёрнутой в коричневатую бумагу.

— Это ещё что? Двумерный холодильник? — Эрни никак не мог понять, что же разворачивает Том, пока не увидел край позолоченной рамы.