– Джон, ты прекрасно выглядишь! Просто великолепно! А где Эли, дорогой? – спросила Лейла, отступая, чтобы дать возможность Берни поздороваться с хозяином дома. Худые длинные руки Берни легли на плечи Таннера.

– На кухне, готовит праздничный обед. Проходите в дом! Сейчас я возьму ваши вещи… Нет-нет, Дженет, милая, чемодан дяди Берни пока для тебя еще слишком тяжел.

– О, не волнуйся, – рассмеялся Берни. – В нем только полотенце из «Плазы».

– Из «Плазы»? – Таннер удивленно поднял брови. – Я думал, вы только что прилетели.

Остерман пристально посмотрел на него.

– Гм-м… Мы прилетели пару дней назад. Потом расскажу тебе почему…

Таннер с изумлением обнаружил, что испытывает огромное облегчение от того, что видит Остерманов. Казалось, ничто не изменилось: время и расстояние были бессильны против их дружбы. Они оживленно беседовали, рассказывали старые анекдоты, вспоминали события, происходившие, казалось, давным-давно. И Таннер был даже рад, что Берни рядом – задумчивый, мягкий Берни с его вечными историями о жизни голливудского «супермаркета». Берни смеялся над собой и над своим профессиональным миром, потому что чувствовал себя его полноправным членом.

В памяти Таннера всплыли слова Фоссета:

«Вы быстро войдете в роль. Это всегда так бывает…»

Опять этот Фоссет оказался прав…

Беседуя с Берни, Таннер заметил, что Лейла то и дело переводит взгляд с него на мужа. Один раз он поймал ее взгляд, и она тут же опустила глаза, как школьница, получившая выговор.

В кабинете зазвонил телефон. От этого звонка вздрогнули все, кроме Элис. У дивана в гостиной стоял еще один аппарат, но Джон, словно не замечая его, прошел мимо Остерманов в кабинет.

– Я поговорю там. Это, наверное, с телестудии.

Закрывая за собой дверь, он услышал слова Лейлы, которая, понизив голос, обратилась к Элис:

– Дорогая, Джонни, по-моему, сильно встревожен? Что-нибудь случилось? Берни все время говорит и говорит, так что никому нельзя слова вставить.

– Встревожен… – откликнулась Элис. – Если бы ты видела его вчера!

Телефон продолжал звонить. Таннер понимал, что должен ответить, иначе это может показаться подозрительным. И все же ему хотелось услышать, как Остерманы отреагируют на то, что будет говорить им Эли.

В конце концов он решился на компромисс. Он снял трубку, прижал ее к животу и прислушался к разговору в гостиной.

Его насторожило, что Берни и Лейла воспринимали рассказ Эли слишком бурно, предвосхищая ее слова, задавая вопросы до того, как она успевала закончить предложение. Они что-то знали…

– Алло? Алло? Алло? Алло? – В трубке звучал взволнованный голос Джо Кардоуна.

– Алло, Джо! Извини. Я выронил трубку…

– Я не слышал удара.

– Ковер очень мягкий.

– Где? В твоем кабинете с паркетным полом?

– Что-нибудь случилось, Джо?

– Да нет, так… На работе сегодня запарился. Биржу лихорадит как никогда…

– Ну, слава богу! Теперь ты говоришь как настоящий бодрый Джо, которого мы ждем к обеду.

– Что, все уже у вас?

– Нет. Пока только Берни и Лейла.

– Они что-то рано. Мне казалось, что их самолет прилетает в пять.

– Они прилетели на пару дней раньше.

Кардоун начал было говорить, но оборвал себя на полуслове. Он словно задохнулся от неожиданно пришедшей в голову мысли.

– Странно, что они не позвонили… То есть что не сообщили мне… А тебе они звонили?

– Нет. По-моему, у них были какие-то дела в Нью-Йорке.

– Да, наверное, только я считал… – Кардоун снова замолчал, не закончив предложения. Таннер подумал, что Кардоун пытается убедить его в том, что они не встречались с Остерманами.

– Берни обещал все рассказать нам.

– Да, конечно, – рассеянно произнес Кардоун, словно не слыша его слов. – Да… Я, собственно, хотел только предупредить тебя, что мы немного задержимся. Я приму душ… До встречи.

– До встречи, – сказал Таннер и повесил трубку, удивляясь собственному спокойствию. Он с удовольствием отметил, что сам направлял беседу. Он, а не Кардоун. Кардоун нервничал и позвонил вовсе не для того, чтобы сказать, что опоздает. Да, собственно говоря, он и не опаздывал. Кардоун позвонил, чтобы узнать, пришли ли остальные. И придут ли вообще.

Таннер вернулся в гостиную и сел на диван.

– Джон, дорогой, Эли нам все рассказала. Какой ужас! Какой кошмар!

– Очень странное происшествие, Джон! Полиция считает, что это ограбление?