– Как ты? – Крис вздрогнул.

Совсем не этот вопрос ожидал услышать. Дядя отвернулся от окна и теперь смотрел на племянника. Не скрывая беспокойства. Да и отец, растеряв былую злость, сейчас тоже выглядел обеспокоенным и растерянным.

– Жить буду…

– Выглядишь ты, мягко сказать, не очень.

Крис хмыкнул. Еще бы! Превращение не могло пройти бесследно. Да и, судя по ошметкам болтающейся на теле рубашки, выглядел он и впрямь впечатляюще.

– Глаза будут светиться несколько дней, - недовольно вставил отец, - и восстановиться тебе не мешало бы. Я свяжусь с дедом, отлежишься несколько дней в поместье.

Крис промолчал, хотя это его и не устраивало. Но на рожон не лез. Прекрасно понимал, что обеспокоенность может резко перейти в разбор полетов. Лучше чуть позже. Когда отец и дядя поостынут. Он обещал помочь Вивьен, да и не хотелось отсиживаться у деда.

– Что с ранением?

– Задело пару раз. Ничего серьезного. – Крис безразлично пожал плечами. Заживет. Не впервые. Да и демоническая кровь избавлялась от любой заразы лучше первоклассного целителя.

– Я так понимаю, спрашивать, что ты делал на кладбище с первокурсницей, не имеет смысла? – поинтересовался, не скрывая иронии, дядя. – И ругать тоже?

Кристиан с трудом сдержал рвущуюся на свободу ухмылку. Естественно!

– Нам нужны детали, Крис. – Голос отца хоть и был спокоен, Кристиана он не обманул. Отец был взбешён. Но держал себя в руках. – Все, что сумел заметить. Любая мелочь.

– Я думаю, Кристиану сначала нужно отдохнуть. И выпить восстанавливающее зелье.

– Кому-то нужно всыпать хорошенько, чтобы впредь слушался старших. – Отец недобро сверкнул глазами в сторону брата. – Ты представляешь, что мне предстоит выслушать от его матери?

– А может, тогда не нужно отправлять меня к деду? – ухватился за эту мысль Крис. – Я и в академии смогу отлежаться, и мама ничего не узнает.

Кристиан непроизвольно поморщился. Маму он любил, но иногда ее чрезмерная опека раздражала. Ладно, Элена, она девочка и за ней по определению положено присматривать. Но он – парень, некромант, к тому же полудемон. Кто-кто, а он за себя постоять может. А мама относилась к нему, как к хрустальному. Для нее, чистокровной демоницы, все люди были слишком хрупкими. И слабыми. Это безумно злило. И раздражало.

– Как вариант… - задумчиво протянул отец, и Крис облегченно выдохнул.

Одной проблемой меньше. Вот только в поместье, после того, как приведет себя в порядок, наведаться стоит. На столе в лаборатории остались ингредиенты для зелья. Крис, пошатываясь, поднялся и обратился к отцу с просьбой.

– Подкинешь меня в общежитие?

Гарольд недовольно поджал губы. Решение по поводу местонахождения Криса еще не было принято, но сын, как всегда, своевольничал. Выражать свое недовольство в этот раз не стал. Брат прав: Крису действительно стоило восстановиться, а все разговоры можно отложить на потом.

Возвращение в реальность было смазанным и расплывчатым. С тщетными попытками осознать, где она и что с ней. Голова казалась такой пустой, что даже мысли не задерживались. Прерывались на полуслове, не успевая выстроиться в логический ряд.

В один из таких периодов полубеспамятства показалось, что рядом кто-то сидит. Смутно знакомый силуэт, темное пятно в серых сумраках комнаты.

– Мама…- то ли вопрос, то ли утверждение. И снова провал. Снова темнота.

Кажется, слышит шепот. Легкий, невесомый, едва достигающий сознания.

– Вивьен… милая… все уже хорошо… ты в безопасности…

Слова достигают разума, оседают осознанием. Все хорошо. И пониманием. Уютным. И успокаивающем. Ты в безопасности.

Хочется подумать. И хочется вспомнить. Темнота не дает. Она обволакивают горьким привкусом лекарств, утаскивая в спасительное забвение.

Ненадолго. Тревога не дает. Настойчиво бьется и подкидывает картинки. Калейдоскоп из образов. Вызывающих дрожь и содрогание. Складывается в слова, вырывающие с хрипом и надрывом.

– Крис…

И снова шепот, еле уловимый.

– С ним все хорошо…

В тихом голосе слышится уверенность и что-то еще. Раздражение? Злость? Почему? Если она здесь и в безопасности, значит, Кристиан ее спас. Почему же мама злится?

От попытки разобраться в собственных мыслях начинает звенеть в голове. Хочет еще что-то спросить, получается только хрип. Рядом вздыхают. И темнота. Снова. Вязкая. И убаюкивающая. С которой нет ни сил, ни желания бороться.

Проснулась утром от смешков и девичьего щебетания. В голове царила легкость, энергия бурлила. Не было и следа от былой слабости. Приоткрыла один глаз и с улыбкой посмотрела на столпившихся в ее палате девочек. Лесса, Кэтрин, Саманта и Беатрис. Вот только смотрели подружки не на нее. Все их внимание было сосредоточенно на стоявшем у окна столике.