Демид не даёт мне говорить. Будто специально закрывает рот при любой возможности.

Стянул с меня кардиган. Поцеловал. Сорвал блузку. И снова ворвался в мой рот языком. Так он целовал меня в своей машине, когда поцелуй каким-то образом трансформировался в подобие секса.

Что тогда, что сейчас, это лишает воли напрочь.

Я вдруг тоже загораюсь. Не хочу больше безвольно принимать. Наверное, так происходит, когда организму нужна разрядка после стресса.

Смело отталкиваю Адарова и поднимаюсь. Лёгкое непонимание исчезает из синих глаз, как только мои руки тянутся к его одежде.

Хочу снять с него всё.

И мне нравится это делать… чертовски нравится! То, как он позволяет мне вещь за вещью раздевать его, и то же самое делает со мной. В паузах мы не перестаём схлёстываться в жадных объятиях, ласках и поцелуях.

В том, какой рваной и страстной получается наша прелюдия, есть что-то животное.

Никакой неловкости. Наоборот. Полное ощущение, что всё правильно. Так быть и должно.

Я каким-то образом оказываюсь сверху и, не узнавая себя, осатанело целую Адарова, трусь об него всем телом, так чтобы каждой клеточкой впитать его. Кажется, в какой-то момент даже пробую на вкус его кожу на шее. В ответ раздаётся низкий, гортанный рык.

А я смеюсь, совсем тихо, победно.

Мне же нравится, как он реагирует. Как тоже хочет меня.

В ответ на неуместный смешок оказываюсь в секунду распятая под ним. Мне жарко, кожа горит, сердце бьётся так, будто я падаю с высоты, и взгляд Демида, чёрный от возбуждения, и всё-таки отдающий знакомой любимой синевой, добавляет градуса.

Он заводит мои руки за голову, прижимает к подушкам. И в несколько рывков оставляет меня без нижнего белья. Это движение сопровождается взглядом, полным страсти.

А также откровенного обожания и чистейшего порока.

У меня аж в горле пересыхает, но не оттого, что я под ним, голая и беззащитная. А от того, насколько он мне нужен, и по странной иронии судьбы я тоже ему нужна.

В эту секунду я знаю точно – между нами полная взаимность. Абсолютная честность.

И как так вышло, что только молча, у нас получается договариваться лучше всего?..

Пытаюсь смотреть Демиду в лицо, но взгляд, как под тяжестью, падает вниз. Я и так чувствую как его тяжёлый, горячий член касается внутренней стороны моих бёдер.

Но видеть – это совсем другое.

Я, кажется, закипаю. Взгляда оторвать не могу и ощущаю только пульсирующую пустоту внизу живота.

Не успеваю задаться вопросом, почему он медлит, как его губы накрывают мою грудь. Ощущения настолько сильные, что я стискиваю веки и вижу звёзды.

Адаров терзает мои соски губами, перекатывает твёрдые вершинки кончиком языка, а я хватаю ртом воздух, потому что мне становиться нечем дышать.

Возбуждение достигает такого пика, что хватаюсь за его крутые плечи, впиваясь ногтями в мышцы, и притягиваю к себе. Хватит с меня этой пытки.

Пусть уже сделает это. Пусть заполнит меня собой.

– Так значит, здесь и сейчас? – говорит жарко, выдыхая в мои приоткрытые губы. Дразнит меня, а сам аж вибрирует он напряжения.

– У тебя просто ужасная привычка говорить в самые неподходящие моменты. Так ты ещё и выворачиваешь всё в свою пользу!

– Тише, тише, - запечатывает мою возмущённую речь поцелуем. – Я понял. Просто, когда я с тобой, мне очень хочется растягивать время.

– Адаров, я тебя сейчас…

В эту секунду я, наконец, ощущаю, как медленно и сладко в меня входит его член.

Прикусываю губу и замираю, он такой большой, что я не понимаю, как мне ещё не больно.

Войдя на всю длину, Демид чуть отводит бёдра назад, и снова заполняет меня собой. В этот раз чуть сильнее. И это именно то, чего я жду.

Чтобы вбивался. Трахал, драл… Не знаю, пусть делает что угодно, я просто хочу утолить голод!

Голод по нему. По нам. Вот таким. Обезумевшим, ослеплённым сжигающей всё на своём пути страстью.

Адаров быстро заводится и превращается в просто дикого любовника. Думать боюсь, откуда у него такая фантазия, да и выдержка тоже.

Он не даёт мне себя ласкать, сам массирует клитор, пока жёстко выбивает из меня стоны своим каменным членом. Демид откуда-то знает, когда именно я приближаюсь к оргазму, и замедляется, чтобы растянуть моё удовольствие.

Я замираю и купаюсь в сладкой неге. Между двух миров. Я вот-вот получу разрядку, которая мне так нужна, но задерживаюсь в той самой секунде пикового удовольствия. Специально. Чтобы получить максимум. По телу мурашки. Я готова зареветь от кайфа, до того потерялась в просто неземных ощущениях.