– Если он хочет со мной поговорить – поговорю.

– Только поосторожнее, – предупредил Том.

– Нам понадобится приличная лодка, – сказал я Пиму, – с парусом, мало-мальски ходкая.

Пим – он сидел, задрав ноги на стену, – поднял на меня глаза.

– Куда плыть?

– В море, очевидно, – сказал я. – Если придется, мы ее купим. Если найдешь, что нам надо, возвращайся сюда, только по сторонам поглядывай, тут может завариться каша.

Я пошел вниз.

Человек в плаще дожидался в общей комнате с кружкой в руке. Вторая стояла на столе – для меня. Причем стояла так, что если я сяду на то место, то окажусь спиной к двери.

Я перенес кружку на другое место, откуда мог, сев за стол, видеть дверь.

Он улыбнулся с неподдельным одобрением.

– Отлично! Осторожные люди мне по душе! – и наклонился вперед. – А теперь, Барнабас Сэкетт, давайте поговорим.

– Ну так говорите. А я буду наслаждаться элем, уютом этой комнаты и видом на реку.

– Ты оказался в щекотливом положении, Барнабас.

И принялся излагать дело королевы против меня. Я терпеливо слушал – пусть выговорится. А сам гадал, чего ему надо. Когда он закончил, я рассказал ему о кожаном кошеле и его содержимом.

Он улыбнулся:

– А другие монеты?

– Какие другие?

Он улыбался, но это не была веселая улыбка.

– Не считай меня дураком! Я принимал тебя за смышленого молодого человека, но такую историю мог рассказать только дурак.

– И тем не менее, она правдива.

– Хватит уже этих глупостей! – он хлопнул рукой по столу. – Ты нашел сокровище. Королева желает его получить. Оно принадлежит Англии, – он сделал паузу. – Желают его получить и другие люди. Если тебя поймают, королева все у тебя отберет, можешь не сомневаться. Да еще тебе придется расплачиваться за причиненные хлопоты в Ньюгейте или Тайберне.

– Или?..

– Есть и другие. Такое сокровище может дать человеку целое состояние, а такое состояние означает силу и власть. Если сговоришься с этими, другими, можешь и сам получить кое-что… Достаточно, чтобы стать богатым. А кроме того, тебе будет предоставлена возможность жить в какой-нибудь другой стране.

– Кто ты? – внезапно спросил я.

Он умолк всего на миг, потом поднял глаза на меня – до сих пор он смотрел себе на руки.

– Я – Роберт Малмейн.

Это имя я знал.

На мгновение все у меня внутри похолодело, ибо он был человек известный, но в то же время загадочный, обладавший тайной властью, человек, незаметно скользящий в тени фигур, окружающих королеву, но некоторые голоса шептали, что он иезуит. И еще шептали, что он секретный агент самой королевы и правая рука папы. Такие истории – дело обычное, переплетение сплетен, лжи и слухов. Но одно оставалось фактом: он обладал властью.

– Ты доставишь сокровище ко мне, – продолжал он, и голос его был холоднее льда. – И получишь свою долю. В противном случае я тебя уничтожу – вот так! – он щелкнул пальцами. – Ты думаешь, у тебя есть корабль, но мои люди у него на борту и им командуют. Мы знаем, что ты должен сесть на него в Фальмуте, так что, несомненно, сокровище дожидается тебя там.

Фальмут? Я никому ничего не говорил о Фальмуте, потому что этот город никак не входил в мои планы. А сесть на корабль я собирался совсем недалеко от того места, где мы сейчас находились, на другой стороне залива, у Портлендского мыса.

Кто-то на борту, Темпани, возможно, или Джереми Ринг – может, даже Абигейл, – заставил людей Малмейна поверить, что Фальмут – именно то место (и, кстати, вполне убедительное).

Абигейл, наверное, – но почему? Она верила, что я могу сделать все что угодно, не зная, что такое невозможно, что такое предел сил человеческих.

Но что мы можем сделать против людей Малмейна? Я не знал, ни сколько их там, ни как они вооружены, ни как ловки.

– Ну так можете быть уверены в одном, Малмейн. Сейчас в Фальмуте сокровища нет.

Что ж, это было совершенно честно. Насколько я знал, сокровище все еще на дне Уоша – несомненно, в недосягаемом для человека месте. Определенно, я ему не соврал.

– А почему я должен тебе верить? – напирал Малмейн.

Пусть верит или не верит, во что хочет. А мне нужно лишь одно – возможность удрать.

Я поднялся.

– Ладно, Малмейн, Фальмут – так Фальмут. Вы говорите, что мой корабль – у вас. Вы говорите, что сокровище у меня. Малая доля лучше чем ничего, так что пусть будет Фальмут.

– Где сокровище?

Я усмехнулся высокомерно – надеюсь, у меня это хорошо получилось.

– Вы что думаете, я вам скажу? А после свалюсь с обрыва с перерезанным горлом? Сказано Фальмут – и все, или там, или нигде, а если вы сами или ваши люди ко мне подойдете, все улетит на ветер.

Ему не понравились мои слова. Да и я сам.