Кент вернулся через пять минут.

— Это судьба! — появляясь в дверях, ведущих на кухню, объявил он. — Хоббит, по всей видимости, закончил выполнение задания и только что пересёк стену в двух километрах отсюда. Сейчас он на лыжах двигается на юго-восток в сторону Главного прохода.

— Он один?

— Да! В радиусе километра от него никого нет, и, кстати, за все время нахождения здесь никто из многоликих с Заарканом не встречался.

Не удивительно, если он в курсе местной поисковой системы, то заранее решил обезопасить собственную шкуру.

— Хорошо! — я встал. — Как мне найти эту коротконогую гниду?

— Очень просто! — Кент смахнул со стола посуду, разложил на нём карту, а в его руках появились транспортир, циркуль, линейка и карандаш. — Смотрите!

* * *

Самое сложное в любом крупном расследовании — не выйти на самого себя.

И вот в данном случае это было просто невозможно: именно королева Линулана, очевидно, и отдавала все приказы.

Да, разумеется, не она всё это придумывала. При всей своей монументальности это была всего лишь не очень умная и ведомая женщина, но когда её советники, судя по всему, через одного являющиеся её любовниками, ей что-то внушали, она с лёгкостью принимала их позицию и дальше действовала твердо и решительно.

Интересно, она успела переспать с Эньсасом Многоликим до того, как его убил Илья?

Не факт. Тогда она трахалась с Эолем Свирепым, главой «Анама» — того самого клана, что его нашёл. И тоже, кстати, погибшим от руки человека в той памятной драке после суда во дворце.

Ладно, все это сейчас не важно.

Сенатор Иналин Ланкала встал с глубокого плетёного кресла и не без раздражения посмотрел в окно.

Когда уже приведут эту дрянь!

Таких трудов стоило организовать выезд в эту резиденцию так, чтобы все соучастники преступлений остались во дворце или были заняты чем-то ещё, чтобы сейчас его охраняли только преданные ему немногочисленные эльфы.

В ближайшее время повторить такое не вызывая подозрений, не выйдет.

А значит, во что бы то ни стало надо решить всё здесь и сейчас! Костьми лечь, но получить последнее доказательство, без которого он не может начать действовать так решительно, как должно!

Конечно, эти гады пытались его убить вообще без какой-либо доказательной базы… но он — не они. Ему надо убедиться!

Сенатор снова кинул взгляд в окно, и тут за дверью раздались шаги, а следом — и стук.

Ланкала мельком глянул в зеркало, убедился, что маскировка на месте и с отражения на него по-прежнему смотрит сука Линулана, а на ней стандартное для приёмов простых эльфов зелёное облегающее платье в пол с разрезом до колена.

— Входите! — властно произнёс он.

Дверь открылась, и в кабинет вошёл Плиниль — правая рука сенатора. Новая правая рука. Его прошлый помощник и лучший друг Санара погиб, прикрывая его отступление к реке.

Ланкала глубоко вздохнул и огромным усилием воли задвинул переживания в дальний уголок сознания.

Они ему за всё ответят! Но сначала надо получить последнее подтверждение.

— Где она?

— Ждёт внизу! — вытянувшись во весь свой немалый рост, проговорил Плиниль.

— Как всё прошло?

— Гладко, ваше вели… сенатор! — после оговорки Плиниль слегка покраснел, но продолжил доклад: — Чтобы она не успела ничего предпринять и не появились свидетели, мы действовали быстро и достаточно жёстко, поэтому она сейчас… немного взволнована.

— Ничего страшного! Ведите!

Лжекоролева прошествовала и села в своё кресло за огромный прямоугольный каменный стол.

Меньше чем через минуту в кабинет зашли двое бойцов, а перед ними семенила очень удивлённая и немного испуганная эльфийка.

— В-в-ваше величество! — увидев властительницу Алангура, она сделала глубокий реверанс.

— Проходи, Минелла, присаживайся, — лжекоролева указала рукой на стул по другую сторону стола, после чего кивнула бойцам: — Вы можете быть свободны.

Минелла дрожала и, кажется, в первый раз была удостоена аудиенции.

«И очевидно, последний», — подумал сенатор, глядя, как эльфийка идёт к стулу.

Синее длинное платье, такого же цвета туфли и колье гостья надеть успела, а вот поправить причёску ей времени не дали, и, судя по торчащим светлым локонам, ребята, хватающие её, действительно не церемонились.

Минелла села и испуганно посмотрела на королеву. Разумеется, согласно этикету, молча и сложив руки на коленях.

— Дитя, — медленно проговорил сенатор, стараясь подражать медленной манере покойной королевы. — Я должна извиниться за столь резкие действия моей дружины. Они делали это ради твоей же безопасности!

Минелла вздрогнула, но так и ничего не сказала, продолжая таращить испуганные зелёные глаза.

— Ты же догадываешься, о чем я?

— Да… — пискнула Минелла и сжалась.