— Погодите… не могу… так быстро, — задыхаясь и вытирая пот со лба прохрипел оборотень, ставший человеком.

— Да-а-а, возраст, конечно, берёт своё, — подшутила Ланид, не теряя возможности. — Верно говорю, старый волк?

— Старый волк – мудрый волк, чего не скажешь о тебе, — отдышавшись ответил оборотень.

— Это моя вина, господин Мирак, — вмешался Анкар, — я долго лежал без дела, вот копыта и повели во всю прыть.

Мирак хлебнул из фляжки, а затем сделал глубокий вдох и выдох.

— Я уже в норме, но всё же чуть по медленнее.

Ланид тихо хихикнула.

Через несколько часов они прибыли к чёрному густому лесу и Мирак вновь стал человеком.

— Лес мёртвых, — холодно произнёс оборотень, — великан где-то здесь я его чую, и причём не один. Помни в лесу полно жутких тварей, поэтому поосторожней.

— Как мило, суровый оборотень Мирак беспокоится о своей чародейке.

— Не обольщайся, я просто не хочу собирать тебя по кусочкам.

— Большое спасибо за помощь Анкар, — обратилась Ланид к коню, делая вид, что не слышит оборотня.

— Для вас всегда, госпожа, — как обычно ответил вороной жеребец.

— Aankar , k ’ eine iddalan ! — конь снова превратился в статуэтку и Ланид спрятала его в мешочек .

Чародейка подошла к Мираку крутя между пальцев белую печать.

— Они меня не увидят, можешь не волноваться. Вот только нам в любом случае придется разделиться и поискать, если кого-то встретишь, подай какой-нибудь знак, но не вздумай вступать в бой один.

Оборотень кивнул затем обернулся котом и скрылся в чёрных ветвях густого леса.

Чародейка бросила печать, стала невидимой и отправилась в противоположную сторону. Бледный свет лау, планеты похожей на луну, но гораздо больше, не мог пробиться через листву из-за чего в лесу правила кромешная тьма. Чародейке пришлось зажечь небольшой огонёк щелчком пальцев, чтобы видеть хоть немного дальше своих вытянутых рук.

— Так гораздо лучше, — еле слышно сказала волшебница.

Было очень тихо, изредка кто-то пробегал по веткам и между деревьями, но во мраке невозможно было понять кто это был. Ланид двигалась медленно и осторожно, стараясь не хрустеть ветками под ногами насколько это было возможно.

«Везёт же Мираку, он здесь всё прекрасно видит, а мне ходи да спотыкайся…» — пробурчала в голове заклинательница.

Чуть больше часа она бродила по лесу, пока наконец не увидела тусклый свет между тремя высокими деревьями и потушив пламя отправилась проверить что там. Подобравшись поближе, она услышала голоса.

— Хватит подготовок! Хартакс уже начал что-то подозревать, — звучал грозный голос привратника, который явно был недоволен.

— Терпение друг мой, терпение, с этим нельзя торопиться нужно всё тщательно продумать. Что насчёт назойливой чародейки и её верного пса?

— Владыка уже отправил к ним ворона, скоро они прибудут… если уже этого не сделали.

Заклинательница перешагнула поваленное дерево и осторожно выглянула из-за веток. Она увидела широкоплечего гиганта с чёрной бородой и здоровенным молотом в руках, рядом с ним стоял человек с посохом. Он был одет в серую рясу с капюшоном, его руки от плеч до кистей были покрыты разными рисунками, значение которых Ланид не знала. Позади них стоял котёл, в котором что-то кипело. Татуированный колдун достал из кармана пурпурный камень и бросил его в котёл. Затем он направил посох в небо и начал читать заклинание.

— Retum complena ne t ’ ium !

После он сильно ударил посохом о землю и жидкость в котле перестала бурлить. Колдун вынул заметно уменьшившийся камень, снял одну из склянок с пояса и положил его внутрь.

— Этот камень поможет тебе в битве с волшебницей, просто разбей его рядом с ней при нужде.

— Что произойдёт, когда я это сделаю? — спросил Фагол, рассматривая голубоватый камешек внутри сосуда

— Это будет сюрпризом, который ей очень понравится, — по лицу мага расплылась улыбка, — только не добивай её, я хочу посмотреть в умирающие глаза, всегда нравился безнадёжный взгляд, прощающийся с жизнью.

— А что делать с хранителем и другими привратниками?

— Хартакса оставь мне, убить его невозможно, а вот вечно пытать ещё как, привратников же я подчиню с помощью гримуара усопших. А через пару недель мы силой захватим другие города, если, конечно, они сами не сдадутся.