Единственное, чего я хочу — это врезать ему с такой силой, чтобы он подавился собственными зубами, которые сейчас скалит в ухмылке! Но вместо этого говорю:

— Хорошо. Считайте, что я согласилась. Что нужно делать?

— Ничего особо трудного. Вас вывезут в лес, где по нашим данным, рыскает ругару и вы попытаетесь каким-то образом убедить его принять человеческий облик, а потом вернуть нам наши документы.

— А что помешает мне просто с ним уйти?

— А почему, как вы думаете, вас переселили в эту куклу? В ней встроена особая программа. Мы вас везде найдем. А если будете сопротивляться, одного нажатия кнопки хватит, чтобы вывести из строя ваше тело. Итак? Приступим?

— А разве у меня есть выбор? — приподнимаю бровь в деланном удивлении.

— Вы правы, нет, — с довольным видом отвечает сенатор. — Милочка, посмотри, где по нашим данным находится ругару? — обращается мужчина к Жаклин.

Девушка быстро встает, усаживается за стол и несколько минут что-то клацает на компьютере, потом издает какой-то звук, похожий на рык, и снова что-то клацает. Внезапно подскакивает со своего места и орет мне:

— Твою мать, Мария! Быстро вставай!

Хватает меня за руку и рявкает, поднявшемуся с кресла и недовольному сенатору:

— Выключись!

И тут я обалдеваю. Потому что Фринер останавливается и замирает с уже почти открытым для вопроса ртом. В смысле? Он кукла??

— Он кукла? — спрашиваю в шоке, в то время как Жаклин, впившись своими пальцами в мое предплечье, тянет меня куда-то по коридору.

— Да, кукла, — резко бросает девушка, открывает какую-то скрытую дверь, заталкивает меня в комнату и заходит сама, закрывшись на несколько замков.

— Я не понимаю… — растеряно рассматриваю обстановку комнаты, похожую на какой-то тайный бункер с компьютерами, холодильником и напитками на столе.

— Ой, оно тебе и не надо, — презрительно отвечает Жаклин, усаживаясь за компьютер и что-то там набирая.

— Ну почему же. Мне интересно. Я не ожидала, что ты… — замолкаю, выбирая слова.

— Что я окажусь не тупой куклой, подобно тебе? — спрашивает Жаклин, просто лопаясь от чувства собственного превосходства. Ну что же, дам ей шанс поболтать.

— Да. Именно так, — наливаю себе сок и сажусь на диванчик.

— Мозги, дорогуша. Это то, что ценится всегда и везде. А еще понимание, чего ты хочешь от жизни и что готова сделать для этого. Нам пришлось уйти в эту комнату, потому что твой ругару уже здесь, в здании. Представляешь? Он каким-то образом проник на охраняемую территорию. Я склонна думать, что ему кто-то помогает. И я обязательно узнаю, кто. Но сначала нужно выжить. Поэтому мы тут. Эта комната, как сейф в Швейцарском банке — надежна и абсолютно безопасна. Здесь мы дождемся, пока Грибер пришлет своих людей и очистит здание от зверя.

— Вам уже не надо, чтобы я уговаривала его стать человеком?

— Нет, теперь это не актуально. Все, что нам нужно, мы заберем силой, раз ругару пришел сюда.

— Ты и Грибер? Вы вместе?

— Да, мы напарники.

— А как же сенатор?

— Он идиот. Сначала был с нами, но потом в нем внезапно проснулась совесть. Ему, видите ли, не нравилась идея воодушевленных кукол. Я пыталась его уговорить, Грибер — подкупить. Все напрасно. Фринер буквально вынудил нас так с ним поступить. Мы не хотели. Собрались у Грибера, выпивали, разговаривали. Слово за слово и начался скандал. Сенатор, идиот, отказывался помочь с законом о куклах, рассказывал какой-то бред об этике. В общем, мы все изрядно завелись. Грибер говорил резко, Фринер вскипел, завязалась небольшая потасовка. Я просто не рассчитала силы. Тогда еще не привыкла к мощности тела куклы. Просто оттолкнула сенатора. Одной рукой. Он не удержал равновесия, упал и пробил свою тупую башку! Представляешь? Такая идиотская смерть!

— Да уж, — делаю глоток сока, с почти забытым удовольствием отмечая насыщенный фруктовый вкус.

— Мы с Грибером сначала растерялись. В наши планы не входило лишаться такого ценного члена нашего сообщества. А потом этот сумасшедший изобретатель предложил просто гениальный план, — Жаклин ухмыляется улыбкой удава, заглотившего кролика.

— Сделать из бедного сенатора куклу, — вставляю реплику.

— Именно! Скажи, это офигенная идея?

— Безусловно, — киваю головой.

— Кукла сенатора выполнила все то, чего сам Фринер не хотел. Конечно, требовалось, чтобы с ним рядом всегда кто-то был, на всякий случай, поэтому мне пришлось переехать жить к сенатору. Но это ничего, мне даже стало нравиться, пока не появилась ты со своим тупым ругару!

— Я не хотела тут появляться. Это вы меня вытащили из моего мира.

— На-а-адо же. А ты умнее, чем кажешься, — Жаклин смотрит на меня с пугающим огнем в глазах. — Справедливости ради, должна сказать, что мы тебя никуда не вытаскивали. Просто… подобрали свободно дрейфующую в междумирье душу, если так можно сказать.

— Ну конечно. А до этого ну совсем ничего не делали, чтобы эта душа там оказалась.

— Знаешь, жизнь вообще странная штука, — говорит Жаклин, усаживаясь поудобнее. — Могла ли я, работая в клинике обычной лаборанткой знать, что есть другие миры, другие, лучшие жизни? Знаешь, кем я была на Земле? Забитой и запуганной женщиной. Одинокой, немолодой и никому не нужной. Наука — вот то единственное, что дарило мне счастье в той, прежней жизни. Я выводила новые виды бактерий, я изучала клетки. Наш организм — это такое чудо. Знаешь ли ты, что в нашем теле хватит сил и ресурсов, чтобы мы жили и сто, и сто тридцать лет?