Он сделал несколько шагов к арке секретного тоннеля, но затем остановился, вспомнив что-то, и обернулся. Над опрокинутым креслом Сирены висел двуручный меч с простым т-образным эфесом. Рукоять его недавно перетягивали кожей. Сирена явно заботилась о состоянии оружия, то ли просто желая сохранить его как можно дольше, то ли подстёгивая этим свои воспоминания о недолгих отношениях с Мидасом.

Он снял меч с ножнами и повесил через плечо, закрепив ремни на груди. Затем, достав из резной шкатулки Сирены сигару, прикурил от бензиновой зажигалки, которую, не закрывая, бросил в один из ящиков рабочего стола. У барона Санта-Моники было накоплено много любопытной информации о влиятельных и не очень сородичах, которые она предпочитала хранить на бумажных носителях. Мидаса не интересовали пикантные подробности чужих не-жизней, но и бросить всё он не мог, будет лучше, если кабинет тоже сгорит дотла.

Пройдя, наконец, в тоннель, Мидас обнаружил Сирену. Её нижние конечности лежали на боку в луже излившейся из подвздошных сосудов тёмной крови, рядом распростёрся охотник с огнестрельной раной во лбу. Подле него валялся короткий серебряный меч с выдавленным на лезвии у гарды изображением щита над двумя скалами.

Абсолютно белые волосы и брови и красивые ярко-зелёные глаза убитого парня напомнили Мидасу одного знакомого истребителя вампиров, но нет, увы, это был не он, а всего лишь его младший брат Тек. Что ж, во всяком случае, на одну мразь в мире стало меньше, подумал Мидас. Он представил выражение лица Зига, когда тот узнает о гибели брата, и злорадно усмехнулся.

Длинный багровый след, оставленный Сиреной, привёл мужчину к её верхней части туловища, отделёной ударом меча. Барон лежала навзничь, раскинув руки, и смотрела на вены труб, протянутых под потолком.

Когда Мидас приблизился, она перевела на него болезненный взгляд и вымученно улыбнулась, из уголка губ скользнула алая дорожка. Вот она сила вампирской витэ — даже разделённая надвое, Сирена продолжала влачить свою не-жизнь. Однако длиться долго это не могло.

— Помнишь нашу первую встречу? — произнесла она шепотом и, закашлялась, разбрызгивая кровь. — Пом… нишь?

— Да.

— Ты казался мне таким… совершенным.

— Я целую вечность ждал, пока ты придёшь в себя.

Сирена закряхтела — она смеялась, представляя себе ту картину. Да, подумала она, какая дурацкая слабость у тореадоров — зависать от вида чего-то эстетически безупречного. Всё ж лучше, чем приходить в ярость от любой мелочи или перебирать сотни людей в поисках подходящей именно для тебя одного крови.

В её голове крутился целый вихрь мыслей и просьб, которые она должна была озвучить, но вместо этого Сирена решила сказать только то, что действительно её волновало:

— Ты не позволил мне любить тебя по-настоящему.

Мидас отвёл взгляд. Перед его взором возникла ласковая улыбка Грёзы, её прекрасные синие глаза и аппетитная шейка, хранившая на себе его укус и его поцелуи.

— Хотела бы я знать, что такого ты нашёл… — Сирена закашлялась вновь.

— Не надо, не трать силы напрасно.

— Конец мне, Мидас. Хочу быть откровенной в последние минуты.

Вампир коротко кивнул и присел рядом с Сиреной на корточки. Она протянула обагренную кровью охотника руку и коснулась его щеки.

— Я хочу быть на её месте…

Взгляд барона замер на лице Мидаса, улыбка погасла. Спустя мгновение она превратилась в пепел, исчезнув навсегда. Лишь пятнышко крови на коже мужчины в форме отпечатка пальца напоминал о Сирене, и больше ничего.

Выход из потайного тоннеля был закрыт решёткой с выломанными прутьями. Мидас просочился через небольшой лаз и прошёл вдоль каменной покатой стены к перекрёстку, стараясь не пачкать обувь в сточных водах. Дойдя до указателя (канализация представляла собой лабиринт коридоров, и порой даже работники коммунальных служб могли в ней заблудиться), Мидас обнаружил сидящую на земле девушку в красном кимоно. У её ног лежал пистолет. Незнакомка горько плакала, накрыв голову руками и явно не замечала присутствие постороннего.

— Почему ты не убила того охотника раньше? — задал вопрос Мидас.

Девушка вздрогнула от неожиданности и, вскочив на ноги, уставилась на Мидаса. Конечно, она узнала его и оттого расплакалась ещё пуще.

— Она сказала мне остаться с Рокс! — ответила девушка, закрыв лицо ладонями. — Когда я увидела, что он преследует Сирену, я бросилась за ними, но он… Я не успела! Мне так жаль… Не успела, просто не успела.

— Дура, — сплюнул Мидас. — Идём. Пистолет подбери.

— Что со мной будет?

— Спросишь у Мары.

— Она жива? — обрадовалась девушка.

— Не говори ни слова о том, что здесь произошло, ты всё время была в главном зале с умирающей подругой, — приказал Мидас. Он не особо беспокоился за неё, но был уверен, что Мара свернёт гулю шею, если хоть на мгновение допустит, что Сирена погибла по её вине. Лишние жертвы в этой бойне были ни к чему. Довольно и тех, кто сгинул в огне.

Мидас вывел девушку из канализации на поверхность в одном из переулков и сразу же заметил стоявший неподалёку фургон, в котором он с остальными сородичами приехал в Санта-Монику. Едва он сделал шаг в его сторону, как оттуда выскочила Грёза и, подбежав к Мидасу, бросилась к нему в объятия.