Мне был интересен именно он, его увлечения, цели в жизни. То же количество детей, которых он был готов завезти. Пусть обида на мать и заставляла его избегать избранниц Тьмы, но я никогда не поверю, что он не задумывался о том, как дочь или сын впервые скажет ему папа. Хм… ну, или мне хотелось в это просто верить.

Я назвала адрес кучеру, и он пробормотал себе под нос, что в столь злачном месте надо смотреть в оба, так как неровен час и по темечке огреют, и карманы очистят, и лошадей уведут.

На что уже я ответила — ужин, чтобы пища могла перевариться, занятие не быстрое и он может отправляться домой.

Но тут уже магистр возмутился, заметив, что я осмеливаюсь распоряжаться его слугами. На что я резонно заметила, что только беспокоюсь за его слуг и его имущество, вдруг и впрямь уведут лошадей?

На что Ран рассмеялся и уверенно заявил, что воры прекрасно осведомлены кто он, поэтому не осмелятся тронуть его экипаж и его людей.

И в конце концов мы сошлись на том, что кучеру придется любоваться на звезды, пока мы будем предаваться греху чревоугодия. И магистр может и не будет грешить, ведь он еще и не ужинал. А вот я и отужинать успела и отдала должное пирожным в доме госпожи Селли.

— Значит, целитель третьего ранга, — произнес Ран, когда кучер наконец тронул поводья и мы практически помчались по ночной столице.

— Вас это удивляет?

— Большинство юных дев в столице интересуются только нарядами, балами и другими развлечениями.

— А в провинции мы ответственно подходим к тому, что владеем магией. А в нашей семье даже тройняшки заряжают простые амулеты.

— Соглашусь с нашим императором, мне уже самому любопытно взглянуть на этих тройняшек, что сумели за несколько дней свести с ума всю обитель Тьмы.

Да, вздохнула я, они такие, но все же я была их сестрой и была обязана их защищать и стоять за них горой, даже если бы они взорвали ту же обитель Тьмы.

— На самом деле они хоть порой и невыносимы, и не думают о последствиях своих поступков, но при этом они добрые и отзывчивые. И если надо спасти какую-нибудь живность, которая запросто может покусать их или отгрызть им голову, они в лепешку расшибутся, но спасут ее... даже если та будет сопротивляться своему спасению.

Магистр усмехнулся.

— У главы академии есть водлог. Посоветуйте им не пытаться его спасти и тем более погладить. А то они и впрямь рискуют остаться без головы.

— Вы шутите? Если я скажу им о водлоге, то они не дожидаясь начала учебы, попытаются пробраться в академию или в дом директора и подружиться с ним.

— Даже если ваш отец запретит им?

Скептически взглянула на магистра, осознав, если он и думал о детях, то пребывал в заблуждении насчет их воспитания и поведения. Дети не подчиненные и слуги, которые получив приказ, выполняют его и не смеют нарушить запрет.

Вот у нас дома настоящий сумасшедший дом. Но главное — это счастливый сумасшедший дом.

— Детям трудно что-то запретить. И открою вам тайну, они не обязаны слушаться двадцать четыре часа в сутки.

— Двадцать четыре часа и не надо, но нарушая запреты они могут попасть и в беду.

Хм… разбитые носы, прокусанные губы, разодранные в кровь коленки и локти… нарушение этих запретов и приводило к таким последствиям.

— А вы? Вы всегда слушались приказов отца?

Я знала, что он рано потерял отца, но все же десять лет это вполне осознанный возраст и он должен был хорошо его помнить.

— Я его редко видел, — ушел от прямого ответа магистр.

И все же, наверное, я рано завела речь о его семье.

— А как вы стали императорским магом? Ведь вы уже десять лет занимаете этот пост. И если я не ошибаюсь, вы первый кто в двадцать пять лет стал и магистром и императорским магом.

— Интересовались моей биографией? Впрочем, исходя из того где я вас сегодня застал сегодня чему я удивляюсь.

— А вам, — в свою очередь спросила я, — неужели совершенно все равно чем я занималась до встречи с вами, или неважно каким я вижу свое будущее, чем увлекаюсь?

А то может я тут напридумывала себе того, чего и не было. И взгляды, и прикосновение… может, мне все это только померещилось?

— Если бы мне было все равно, — возразил он, — я не вел бы с вами эту беседу.

— Но вы вынуждены, — напомнила я.

— Но сегодня, как вы сказали, у нас не свидание. К тому же, вы ведь далеко неглупая девушка, мисс Реквуд, и прекрасно поняли зачем я заезжал к госпоже Селли.

— Эбби.

— Что? — не понял он.

— Все друзья и близкие зовут меня Эбби, а не мисс Реквуд.