— Чёрный ящик не уцелел, но данные из диспетчерской говорят, что техника была исправна, — ответил Кодзима. — Подозреваю диверсию — передал дело генерал-лейтенанту Адаму.

— Усугубляй подготовку личного состава, — приказал я. — Как выяснятся причины — на каждой летучке дрочи личный состав с доведением ценных сведений до самой тупой головы в комнате. Усиливай охрану и ПВО — удвоить караулы и перевести персонал всех аэродромов в состояние максимальной боевой готовности. Это же пиздец! А если вторжение?!

— Уже начата расконсервация резервного аэродрома, — ответил на это Кодзима. — Боеготовность эскадрильи будет восстановлена в течение трёх часов.

— Свяжись с генерал-майором Сонмезом — тебе нужно наладить чёткое взаимодействие с военной полицией, — дал я следующий приказ. — Если диверсия, то это не будет лишним.

— Слушаюсь, повелитель, — ответил Кодзима.

— Всё, конец связи, — завершил я вызов.

Возможно, это просто роковой несчастный случай, но может и диверсия — перестраховаться надо на оба случая.

Техническая часть подвести не могла — платформы Захара всегда всё проверяют и не пропускают неисправности.

— Я всё ещё остаюсь, — посмотрел я на Карину. — Личного присутствия не требуется.

Вот к чему я интуитивно стремился с самого первого дня моего становления правителем — к автоматизации. Выстроенная мною система способна решать проблемы самостоятельно, для чего я и завёл всю эту прорву командиров и руководителей из живых и немёртвых.

Уже давно не нужно мчаться решать проблемы лично — я и сам не заметил, как пришёл к этому.

Чрезвычайные происшествия, конечно, до сих пор требуют от меня личных решений, но мелкие и средние происшествия разрешаются моим управленческим аппаратом. И это здорово…

— Я слегка пропустил, — обратился я к Карине, глядя на экран телевизора. — Что она сказала этому типу?

/24 июля 2030 года, Протекторат, планета Аш’Тар/

Савол с важным видом прошёл через отворённые для него двустворчатые двери и степенно кивнул начальнику гвардии царского дома, очень старому коту Киозису.

— Рад приветствовать тебя в Зале Домов, — произнёс Киозис и почтительно склонил морду.

Исторически недавно, Киозис и не слышал ни о каком Саволе, который был обычным котом из разорившегося благородного дома средней руки. Близких родственников у Савола не осталось, главой дома был его троюродный дядя, который не желал ничего знать о беспутном родственничке, влипающим в разного рода неприятности.

«Оторванный ломоть — так они меня называли», — с презрением подумал Савол. — «И кто теперь оторванный ломоть?»

После его триумфального возвращения на Аш’Тар о нём не начали говорить. Не о чем было говорить.

Но вот Риван, заместитель начальника Золотого приказа, узнал о возвращении Савола первым. Наверное, он очень обрадовался возвращению «старого друга», раз так быстро примчался в виллу матери Савола с небольшим отрядом усмирителей.

Мать, к лёгкому сожалению Савола, умерла несколько лет назад, от переедания, поэтому вилла досталась его двоюродной тёте, которая и видеть не желала нежданного родственника. Ему даже не предложили миску воды…

Возможно, Савол отреагировал слишком бурно. Возможно, надо было действовать сдержаннее и не показывать новый вид магии всему Аш’Тару.

Впрочем, он ни о чём не жалел — в итоге всё закончилось благополучно.

Риван, искренне считающий, что Савол — это его личный котёнок для битья, у которого просто нет никаких прав, совершил фатальную ошибку. Он нанёс Саволу личное оскорбление, которое раньше, в прошлом, легко могло быть позорно проглочено. Но не в тот раз.

Савол вызвал Ривана на магический поединок чести, до смерти, где Риван и умер от одного росчерка нового заклинания, секрета которого до сих пор никто не разгадал.

Он выставил перед собой «Заслон Уримо», неуязвимый для всех известных заклинаний, поэтому чувствовал себя в безопасности. Происходи эта дуэль чести раньше, Саволу бы пришлось взламывать щит, отражая при этом контратаки. Это отняло бы много сил и могло закончиться как угодно.

Но «Заслон Уримо» имел одну неочевидную уязвимость… он никак не препятствовал проникновению света.

Одна яркая вспышка и Риван, до этого махавший лапой зрительницам, сидящим на трибуне дуэльной арены, был ослеплён.