— Та! — посылаю я ещё два «Мясных снаряда». — Ша!

Паникующие садхи, ну или их подсосы, пытаются покинуть храм, но получается это у них хреново.

Один из новоиспечённых снарядов врезается в каменную колонну и сильно сдвигает нижнюю её секцию.

В спину мне втыкается копьё. Разворачиваюсь на месте, осложняя рану и ломая церемониальное копьё.

— Пуля! — выпускаю «Иглу Смерти» прямо в лицо какому-то испуганному пацану.

Выдёргиваю из себя обломок копья и кидаю его в главаря садхов. Небось, это какой-нибудь отец-настоятель храма, гуру ударного производства оборотней, мастер секретных практик и главный дрочила на раёне…

Звенящий мудями гуру, зацепившийся за потолочную балку, выставляет перед собой какой-то неизвестный мне щит, который мало того, что отразил обломок, так ещё и отправил его обратно в меня.

Уклоняюсь и отправляю в гуру «Иглу Смерти».

Вот это заклинание щит отразить обратно не смог, но достойно удержал.

Отвлекаюсь на троих оборотней, вооружённых булавами.

— Н-на, пёс! — влепляю в грудь сивого оборотня «Кристалл Смерти». — И вы тоже, суки!!!

Первый кристалл взорвался и изорвал грудную клетку оборотня до позвоночника — осколочные гранаты так точно не могут.

Второй и третий кристаллы взорвались с интервалом в полторы секунды, но привели к тому же результату.

Больше не трачу время на этих шерстяных и полностью переключаюсь на гуру.

— Тумне яхан аакар галати ки… — с самодовольством в голосе сообщил мне этот голый старичок.

— Ты бы хоть картонкой прикрылся, вуайерист престарелый, — произнёс я с осуждением. — Лови!

Кидаю в него «Кристалл Смерти», а ещё два закидываю по сторонам от гуру.

Первый кристалл взорвался на щите, а вот остальные уже за ним.

Гуру вытянул руки в стороны и принял на себя осколки.

К моему нелёгкому удивлению, бритвенной остроты лезвия врезались в тело гуру, но не нанесли хоть какого-нибудь урона — некоторые из них раскололись, но большая их часть просто бессмысленно осыпалась на утоптанный земляной пол.

— Ну, ладно, — пожал я плечами. — Мне даже заклинания не нужны, есьжи, я тебя просто разъебу, овца!

Разминаю шею и иду к ожидающему меня гуру.

По пути на меня кинулся какой-то пузатый хер с железным фальшионом, но я просто, не глядя, толкнул его в лоб и он с силой врезался в уже потерпевшую «Мясной снаряд» колонну.

Затылок, судя по звуку, сложился.

Колонна такого отношения не выдержала и начала заваливаться.

Крышу тут крыли, похоже, какие-то нетрезвые и безответственные молдаване, потому что целый сегмент её с черепичным хрустом начал сыпаться прямо на поле боя.

Взмахом руки выставляю над собой «Завесу Смерти» и иду к гуру уже под ней.

Падающая черепица начала убивать уцелевших служителей храма, а я и гуру не получали от неё никакого ущерба.

— Тум сочте хо ях саб хай? — презрительно усмехнулся гуру и отлетел примерно на тридцать метров назад. — Хамла каро, бхедия манушья!

Из дверей, со стороны которых особо сильно воняло псиной, в мою сторону помчались оборотни, причём, судя по оружию в руках, все они были разумными.

Поднимаю с земляного пола кусок черепицы.

— Сюда, бляди грязные! — кричу я и прикладываю кусок черепицы к морде самого шустрого оборотня.

Следующим движением отнимаю у него настоящий макуахуитль с обсидиановыми лезвиями. Очень захотелось узнать, как эта мезоамериканская хуйня вообще к нему попала, но сейчас не время.

«Мир трёх лун — место противоестественного соприкосновения культур…»

Взмах этой деревяшкой снёс голову следующему оборотню, замахнувшемуся на праведного президента бронзовым боевым молотом. Да как он посмел?!

Уклоняюсь от копейного тычка и вертикальным взмахом разрубаю древко, что стоит мне одного обсидианового лезвия, не пережившего нагрузки.

Следующим вертикальным ударом я разделяю череп копейщика на две неравные части, после чего забираю уже не нужное ему древко копья себе.

— Н-на, с-сука! — тычком древка протыкаю я грудь оборотня-дубиноносца.

Древко ломается, но я не унываю — макуахуитль ещё со мной.

Рвусь к оборотням и пробиваю одному из них грудину кулаком. Хватающим движением вырываю ему сердце и с наслаждением откусываю от него кусок, параллельно лишая жизни бурого оборотня, отчего-то решившего, что я слишком занят.

Альбедо уже, если сравнивать даже с цитринитасом, для меня совсем не ок, как недозревшее яблоко, но если надо, то можно брать и можно есть.

Очередной удар макуахуитля разрезает глотку очередному оборотню, но затем мне на спину накидывается какая-то шустрая хуйня, которую я убиваю «Иглой Смерти» через плечо.