С собой он привёз свой лук и длинный меч, только старые потёртые ножны были заменены на Ауренфейские, тонкой и изящной работы.

Алек хохотнул:

– Ты прямо с головы до пят готовый ко двору джентльмен.

– Слегка не такой, как всегда, верно? – Микам достал свою трубку и кисет с табаком. – Это Ниал сделал мне эти ножны на мои именины, когда они с Бекой в последний раз приезжали домой. – Он ласково потрогал рукой их кожу.

Микам был, действительно, доволен тем, какого мужа выбрала себе его старшая дочь.

– Рад, что наконец-то появился повод их поносить. Кари с Иллией перевернули вверх дном все сундуки в доме, чтобы меня приодеть, и решительно испереживались, вдруг я не буду соответствовать нынешней моде, какой бы она там сейчас ни была.

– Ты же знаешь, Элани нет до этого никакого дела, - сказал Серегил. – Скажи лучше, что тебе известно об этом нашем поручении?

При помощи каминных щипцов, которыми он ловко выудил из огня уголёк, Микам зажёг свою трубку.

– Только то, что был убит губернатор Куроса, и что Клиа назначили действующим губернатором и отправили расследовать их гибель. Как я понял, именно для этого она нас и берет с собой.

– Там могут быть замешаны призраки, - сообщил ему Алек.

Микам вскинул одну косматую бровь:

– Вот эту деталь Теро в своём послании упустил.

– Возможно, решил, что Кари станет волноваться, коли узнает об этом, - сказал Серегил.

– Да, от такого она могла бы.

Любовь Микама и его жены была глубока… достаточно глубока, чтобы жена мирилась с его периодическим бродяжничеством все эти годы. Но чем старше они становились, тем всё сильнее переживала за него Кари.

– Но если там призраки, разве мы справимся с ними?

– Лишь раздобудем доказательства, как я полагаю, и, возможно, предостережём остальной народ, - сказал Алек. – Впрочем, Серегил уже решил для себя, что никакого призрака там нету.

– И вовсе я этого не решил! Я всего лишь не стал зацикливаться на этом.

– Я надеюсь, что его там нет, - сознался Алек. – Дайте мне когда угодно доброго врага, но только живого.

– А если всё же есть? – Микам задумчиво пыхнул трубкой. – У Теро имеется какая-нибудь подходящая магия на этот случай?

– Он утверждает, что да - Серегил пожал плечами. – Так ты идешь завтра с нами на наше вступление в титулы?

Не выпуская изо рта трубки, Микам расплылся в широкой улыбке:

– Уж чего-чего, а этого я бы точно не пропустил.

НА следующий день они оделись со всей тщательностью. Алек, стоя перед высоким зеркалом, зашнуровал полочку расшитой льняной рубахи и скользнул в свой новенький камзол. Добротная шерстяная ткань была почти того же темно-голубого цвета, что и его глаза, а пуговицы, на которых у портного настоял Серегил, представляли собой гарнитур из стилизованных цветов с отшлифованными сапфирами. Отделка ворота, манжет и переднего края камзола представляла собой жесткую кайму, искусно расшитую золотым узором в виде листьев.

– Если я так грохнусь в воду, то меня утащит на дно, - проворчал Алек.

Серегил усмехнулся. Сидя на краю их занавешенной шелковым балдахином кровати, он натягивал на ноги свои лучшие сапоги.

– Думаю, во Дворце нам не стоит этого слишком опасаться.

– Значит, Элани в итоге всё-таки добилась своего.

Дружеские отношения с Элани у них завязались ещё когда они расследовали заговоры, угрожавшие не только жизни принцессы, но также и жизням королевы, и Принцессы Клиа. В благодарность Элани собиралась сделать из них придворных, однако её дядя, принц Коратан, отлично зная Алека и Серегила и от их имени, её от этого отговорил. Посоветовавшись с Теро, Алеком и Серегилом, Коратан отправился к своей племяннице и прояснил для неё кое-что относительно их работы на благо Скалы в качестве Наблюдателей – сети тайных агентов, возглавляемых Теро. Оказавшись посвящённой в этот их секрет, Элани пришла в восторг и тотчас же вновь легализовала Наблюдателей, которых её тётка, Королева Фория, распустила незадолго до своей смерти.

Серегил поднялся и Алек протянул ему тёмно-красный камзол. Серегил сунул руки в рукава и надвинул его на плечи. Его наряд был выполнен в столь же изысканном стиле, что и наряд Алека, и был расшит золотыми пуговицами в форме полумесяца, держащего диски из чёрного гагата. Подойдя к туалетному столику, Серегил открыл небольшую шкатулку, взял с бархатной подушки рубиновый перстень своего предка, Корута-и-Гламьена, и надел его на указательный палец правой руки. На мизинце левой у него уже было маленькое бриллиантовое колечко – награда Элани. У Алека был точно такой же, только с изумрудом, тоже с её собственной руки. Юная королева была щедра на подарки, и эта премилая черта её характера, в прошлом году, во времена царившего тогда ужаса, едва не стоила ей жизни.

Зачесав назад свои длинные чёрные волосы, Серегил вдел в мочку правого уха рубиновую серьгу-подвеску. После чего ловким движением выудил точно такую же, только сапфировую, – для Алека.

– Нынче же не мои именины, - рассмеялся Алек, нацепляя на себя побрякушку.

Серегил нежно коснулся уха Алека, залюбовавшись тем, как здорово подходит камень к цвету глаз возлюбленного.

– Мы должны выглядеть подобающим образом. В конце концов, мы почти бароны.

Внизу они увидали Микама. Тот тоже был при полном параде, хоть и не столь ослепительном, как у них, но готовый ко двору. На всякие там побрякушки, как он это называл, на всю эту бесполезную мишуру, терпения у него, конечно, не хватило. Но его изящный камзол был великолепного кроя и расшит серебряными пуговицами, а кожаный пояс, как и ножны, был чудесной ауренфейской работы.