Альбинус перегнулся через стол.

– Сигилис покупает у тебя информацию, чтобы понять, насколько вероятно, что его убьют из-за его состояния?
– Информатор кивнул, и Альбинус откинулся назад, глядя в потолок, когда заговорил снова.
– Вполне возможно. Я могу быть в безопасности от подобных угроз из-за моих недавних заслуг перед императорским распорядителем, но он, судя по слухам, которые я слышу, совершенно точно - нет. Но какое это имеет отношение к Скавру

Эксцингус улыбнулся.

– Трибун недавно связался с сенатором Сигилисом и посетил его с единственным намерением использовать информацию, которую я ему продаю, чтобы выследить и убить каждого из четырех человек, которые известны как “Ножи Императора”. Его сопровождает, как, я уверен, вы знаете, молодой центурион по имени Корв, хотя на самом деле он сын Аппия Валерия Аквилы. И этот молодой человек поглощен необходимостью отомстить за разрушение своей семьи. Похоже, что теперь его главная цель мертва, убита императором как прямое следствие вашего недавнего визита во дворец с приличным количеством привезенного золота. А теперь, он решил лично разобраться с убийцами своего отца.

– И польза, которую это может принести мне, заключается в ...?

– Учитывая, что я буду снабжать Скавра и Аквилу информацией, которую они затем будут использовать для выслеживания ручных убийц императора, было бы удивительно легко направить их в другую сторону от намеченной цели, то есть, головой вперед в ловушку, которую мы с вами придумаем.

Альбинус медленно кивнул.

– Мне нравится ход твоих мыслей, информатор. И какова будет твоя цена за заманивание этих неблагодарных ублюдков в ловушку?

– Скромной. Мне и так хорошо платит сенатор Сигилис. Это скорее мое личное дело, чем финансовая выгода, поэтому я могу позволить себе взять с вас оплату за свою работу. скажем, двадцать ауреусов золотом, которые будут выплачены, когда вы получите Скавра и Аквилу?

Сенатор улыбнулся.

Две тысячи сестерциев? Я бы заплатил намного больше, но ты сам назвал цену. Итак, похоже, наши интересы совпадают. Очень хорошо, возвращайся ко мне, когда у тебя будет информация, с которой я смогу что-нибудь предпринять. А пока, я думаю, будет лучше, если ты перестанешь приходить ко мне домой. Отправь посыльного с предлагаемым местом встречи в каком-нибудь общественном месте, где мы сможем встретиться и поговорить в более неприметной обстановке, чем в случае, если тебя увидят входящим в мой дом.

Эксцингус снова наклонил голову.

– Как скажете, сенатор.

– Вам нет необходимости возиться со всем этим багажом, госпожа. Мои молодые ребята будут рады донести ваши покупки за вас.

Котта достаточно долго был поставщиком телохранителей правящему классу Рима, чтобы знать повадки женщин, безопасность которых ему была доверена, именно поэтому он взял с собой в поход за покупками пару своих младших рекрутов. Взяв у Фелиции только-что купленную еду и одежду, он распределил ее между паройтелохранителей, одарив их при этом многозначительным взглядом.

– И что вы из этого почерпнете, ребята, так это то, что сколько не бери с собой в поход за покупками мужчин, их все равно будет маловато. У кого-нибудь в конечном итоге в руках окажется то, что купили хозяйки, а мы не можем позволить себе хорошими манерами поставить под угрозу безопасность женщин, не так ли? - Он с улыбкой повернулся к Фелиции.
– Не отправиться ли нам в ваш дом, госпожа?

Докторша подняла бровь, глядя на него.

– На самом деле нет необходимости называть меня так, центурион. Меня вполне устраивает, если ко мне будут обращаться просто по имени.

Котта покачал головой с натянутой улыбкой.

– Извините, госпожа, но, устраивает это вас или нет, вы жена римского вельможи, даже если для него настали более тяжелые времена, чем нам хотелось бы. На днях имени этого молодого человека будет возвращен прежний статус, и я не вижу пока причин не проявлять к нему должного уважения. Так, где конкретно находится этот ваш дом?

Они поднимались на Авентинский Холм в темпе, вполне спокойном для женщин, в котором обе несли своих детей, пока, наконец, Фелиция не остановилась и со смесью надежды и трепета уставилась на дом средних размеров с собственным скромным садом, защищенный от случайных наблюдателей стеной высотой в шесть футов. Окруженный с трех сторон более крупными зданиями, он, тем не менее, явно оставался усадьбой того типа, которую могла позволить себе только состоятельная семья среднего достатка. Район был довольно приличный, и ничто так не раздражало наметанный глаз Котты, как пара грубо одетых детей, играющих с деревянным обручем на углу. Заметив решительное выражение лица Фелиции, офицер-ветеран протянул руку.

– Возможно, мне следует войти первым, госпожа. В конце концов, мы понятия не имеем, что может ждать нас внутри. Не могли бы вы дать мне ключ, пожалуйста?

После минутного раздумья она отдала железный ключ и, приказав своим людям быть настороже, Котта открыл калитку и осторожно заглянул через нее в сад, ухоженное мощеное сооружение с цветочными клумбами и горшками для растений, которые явно недавно пропалывали и поливали. Проскользнув через ворота, он толкнул дверь на место, вынимая кинжал из ножен на левом предплечье, и повернулся, чтобы посмотреть на дом. Мягко ступая по плитам тротуара, он быстро подошел к окну слева от входной двери, вглядываясь сквозь подернутое рябью стекло в комнату за ним. Ничего не двигалось. Обойдя дом, он нашел дверь и, подняв щеколду, с удивлением обнаружив, что она не заперта. Дверь открылась с легким скрипом, который возвестил о его присутствии так же громко, как если бы он постучал, и, отбросив предосторожность, он прошел через дверной проем с ножом в руке, готовый к любой неожиданности, оказавшись на просторной кухне, которую предыдущие обитатели оставляли в скрупулезной чистоте. Тарелки и сковородки были чисто вымытыми и сложены аккуратными стопками, и нигде не было запаха гниющей пищи, которого он ожидал. Пройдя по дому, он обнаружил одинаковый порядок в каждой комнате, чистые полы, аккуратно расставленную мебель, но никаких следов того, кто жил в них раньше, и после нескольких минут осторожных поисков он, пожав плечами, вложил нож в ножны и направился к входной двери.