– Вот за это я тебя и люблю, павлин ты несчастный, - сказала Тэлия, беря его лицо в обе руки и целуя.
– И... Гавани! Подожди-ка здесь.., день выдался такой отвратительный, что я совершенно забыла!

Крис озадаченно смотрел ей вслед; она выскочила за дверь Приюта и вернулась, смахивая с плеч снег.

– Я оставила его в седельном кармане, чтобы не забыть, а потом взяла и забыла!
– Она сунула ему в руку маленький сверток.
– Счастливого Дня Рождения.

– Откуда ты...
– Крис искренне удивился.

– Я...

– Разверни, глупый.
– Тэлия казалась необычайно довольной собой.

В свертке оказалось кольцо, такое же, как то, что Крис подарил ей много месяцев назад.

– Я...
– Крис проглотил вставший в горле комок.
– Я его не заслуживаю.

– Черта лысого! Ты заслужил его раз десять и даже больше, пусть даже раз в неделю и вводишь меня в искушение тебя укокошить.

– Всего один раз в неделю?
– Крису удалось ухмыльнуться ей в ответ.

– Ты исправляешься.., или я исправляюсь. И я не забыла все-таки раздобыть парочку отличных свежих куропаток, медовую ковригу и бутылку очень хорошего вина.
– Тэлия обняла его, привстала на цыпочки и поцеловала в кончик носа.
– Ну, так мы будем как следует отмечать День Рождения, или как?

* * *

И вот пришел черед остановки, которой Тэлия боялась больше всех остальных, - в Вышнезове.

За всю их поездку не выдавалось еще такого приятного зимнего дня: холодный, прозрачный как хрусталь воздух, солнечный свет столь чистый, что казался белым, безоблачное, голубое небо над лишенными листьев белыми ветвями березовой рощи, через которую ехали Герольды. Под ногами искрился снег; воздух был таким чистым и бодрящим, что казалось, будто пьешь охлажденное вино. Тэлия позволила радости дня поднять ей настроение: в конце концов, нет причин думать, что люди в Вышнезове окажутся сколько-нибудь хуже, чем другие, с которыми она имела дело. В высшей степени маловероятно, чтобы кто-нибудь, кроме старого скряги и его жены, помнил ее или то, как она едва не позволила собственным неприятностям отвлечь себя от дела, которое грозило стать серьезным.

Они находились в нескольких милях от Вышнезова, когда в Тэлию внезапно врезалась стена страха, боли и ярости. Она покачнулась в седле, по-настоящему теряя сознание. Крис подхватил ее. Очнулась Тэлия с ощущением, словно ее ударили боевым молотом.

Крис все еще поддерживал ее, не давая упасть с Ролана.

– Крис...
– задыхаясь, выговорила Тэлия, - твое Дальновидение... Посмотри, что в Вышнезове...

Теперь настал ее черед поддерживать его, поскольку Крис усилием воли ввел себя в глубокий транс. В голове у Тэлии все еще звенело от мучительной боли, вызванной эмоциями, с которыми она столкнулась; она полной грудью вдыхала бодрящий воздух, стараясь прояснить сознание и восстанавливая щиты, - и на сей раз, для разнообразия, они заработали, причем в полную силу.

Казалось, Крис едва успел погрузиться в транс, как уже начал силиться выйти из него, заморгал глазами, пытаясь вернуть потерянную ориентацию.

– Северяне.., набег...
– проговорил он с трудом, все еще не вынырнув из тумана транса, - хотя как они миновали Печали...

– Проклятие! И никакой помощи ближе, чем в двух днях пути. Сколько их?

– Пятнадцать, может быть, двадцать.

– Думаю, не так много, чтобы мы не смогли справиться...

– Я надеялся, что ты закончишь стажировку, не повидав ни одной стычки, - неуверенно сказал Крис.

Тэлия спрыгнула с Ролана и направилась к чиррам; под ногами у нее скрипел снег.

– Ну, выбора у нас нет: беда пришла, и нам лучше заняться делом.

– Тэлия, я обычный Герольд, но ты-то - единственный Королевский Герольд, который у нас есть...

– И, кроме того, я стреляю лучше тебя, - решительно сказала Тэлия, вытаскивая из вьюка Криса его меч и кинжал и подавая ему через мохнатую спину чирры.
– Если тебе от этого станет легче, обещаю не сходиться с ними врукопашную, если не буду вынуждена. Но ты передал руководство мне, и я говорю, что еду туда, если только ты мне не помешаешь. Десять - пятнадцать для нас двоих не слишком много.., вот на одного - может быть.

– Ладно.
– Крис принялся пристегивать оружие, пока Тэлия отводила чирр в сторону от дороги. Шагая по поскрипывающему снегу, она завела животных вглубь густой поросли вечнозеленых деревьев, так, чтобы с дороги их не было видно. Там она их не очень крепко привязала, вбирая ноздрями острый запах раздавленной хвои, и, пятясь, вышла обратно на дорогу, заметая следы сломанной веткой.

– Скажи им, чтобы оставались здесь до темноты, миленький, - шепнула она, легонько положив руку в перчатке на шею Ролана, чье дыхание вырывалось в морозном воздухе облачками пара.
– Если к тому времени мы не вернемся, они могут потянуть за привязь, освободиться и отправляться обратно в последнюю деревню.

Ролан фыркнул, так что перед носом зависли султанчики пара, и пристально посмотрел на заросли.

– Готово?

Он покивал головой.

– А ты как?
– Тэлия взглянула на Криса; тот был бледен, губы угрюмо сжаты.

– Нам лучше поторопиться. Они должны были вот-вот выломать ворота.

Тэлия оборвала бубенчики с уздечек обоих Спутников и запихнула в скрипнувшую кожей седельную сумку.

– Поехали.

Они не старались приблизиться потихоньку, просто пустили Спутников карьером и вцепились в них изо всех сил, чтобы не снесло. Мимо проносились белые пригорки и черные стволы; дважды Спутники перемахивали через поваленные деревья, которые местные жители еще не успели оттащить с дороги. Когда они галопом взлетели на последнюю горку, солнце безжалостно осветило во всех подробностях то, что творилось в городке: черный пепел, красная кровь, рыжее пламя - все ярко выделялось на фоне истоптанного снега.