Интересно, как реагировала бы эта пара, если бы завтра их дочь пропала из дома? Страх, тревога, невозможность до конца поверить, что ребенок исчез. И чувство вины, в любом случае чувство вины. Психоаналитики с тысячей мандолин могут петь вам, что вы ни в чем не виноваты, но вы будете знать, что виноваты. Вы всегда будете думать, что могли что-то сделать, что-то сказать иначе.

Карл Себастьян мог храбриться сколько угодно, но химера, именуемая чувством вины, цепко сидела у него на плече и смеялась, закинув голову и показывая острые зубы. Маленький чертик вины прятался в сумочке Берил Три, время от времени высовываясь и нашептывая о том, что могло быть и не было сделано. Я знал и этого черта, и эту химеру. Не очень близко, но мы были знакомы.

В зале ресторана было шумно. Справа от входа находился бар, за ним - обеденный зал, а дальше открывался вид на бухту и набережную Лидо.

Карл Себастьян сидел за столиком бара. Он сидел один, со стаканом в руке, глядя на меня. Я сел рядом с ним.

–  Что у вас есть?
–  спросил он.

Я чуть не ответил: «Чувство юмора» или «Желание, чтобы со мной разговаривали цивилизованно», но сдержался.

Его белый пиджак, черная рубашка с белым галстуком и белые брюки с идеально отглаженными стрелками были безупречны. Из кармана даже выглядывал черный носовой платок.

Я посмотрел на него и улыбнулся. Или постарался улыбнуться.

–  У вас что-то болит, - сказал он.
–  Вы...

–  Это не связано с вашим делом.

–  Извините меня.
–  Себастьян поднял руку, чтобы пригладить волну своих седых волос, но передумал.
–  Мне как-то... не знаю. Я не могу работать. Не могу... Вы выпьете что-нибудь? У меня «Кровавая Мэри» с лимоном. «Ви-восемь» у них сегодня почему-то нет.

–  Я возьму то же самое, - сказал я.

Карл Себастьян посмотрел поверх моего плеча, сделал еле заметное движение левой рукой, и появился официант. Себастьян заказал коктейль мне и еще один себе.

–  Может быть, она все еще в городе или в окрестностях, - сказал я.

–  Это хорошо.

–  Она не пользуется ни своими кредитными карточками, ни банковским счетом. Она могла, конечно, открыть новый счет под другим именем, но я не вижу в этом смысла. Мистер Себастьян, мне кажется, ваша жена не хочет, чтобы ее нашли. Во всяком случае, пока. Она не убегает, но и не хочет быть найденной. У меня есть достаточное доказательство, что она планирует на некоторое время остаться в этих краях. Я думаю, она может вернуться сама, позвонить вам или связаться с вами через подругу. Обычно в подобных случаях люди поступают так.

Он покачал головой.

Я сидел, вслушиваясь в какофонию звуков и глядя на солнечные блики на волнах.

–  Я не хочу думать о том, с кем она может быть, - сказал он, - чем она может быть занята. Я не могу спать. Не могу работать. Найдите Мелани.

Я пожал плечами и посмотрел на стакан «Кровавой Мэри» с лимоном, который поставил передо мной официант.

–  Хорошо, - сказал я.
–  Она наняла машину. Возможно, мне удастся выследить ее. Есть и другие ниточки.

–  Милый доктор Грин, - сказал он со всем сарказмом, на какой был способен.

–  Вероятно, - ответил я.
–  Вы действительно думаете, что ваша супруга может быть с ним?

–  Да, - с нажимом сказал он, глядя мне в глаза.

–  Он утверждает, что он гей, - сказал я.

–  Я знаю, - ответил Себастьян.
–  Он врет.

–  Прикидывается гомосексуалистом?
–  спросил я, отхлебывая из стакана.

–  Почему бы нет? К нему попадают клиенты-гомосексуалисты. К нему приходят женщины, которые чувствуют себя свободнее с голубым, чем с...

–  ...женолюбом вроде вас и меня?

–  Вы смеетесь надо мной, Фонеска, - сказал он.

–  Нет, извините меня.

–  Мне продолжать, или вы хотите поухмыляться?

–  Я не ухмыляюсь.

–  Джеффри Грин приманивает женщин-клиенток, которые чувствуют себя с ним раскованно, а потом соблазняет их. Может быть, они думают, что обращают его на путь истинный.

–  А может быть, он действительно гей, - сказал я.

–  А может быть, он тот, кем его хочет видеть его клиент, - подхватил Себастьян.
–  Я думаю, что он знает, где Мелани. И я хочу найти ее. Я уверен, что решу проблему, если она только согласится встретиться со мной и все обсудить.

–  Я буду продолжать поиски.

Он откинулся на спинку и произнес:

–  Хорошо.

Я допил свой коктейль, встал и сказал, что мне пора. Мой собеседник посмотрел на часы и тоже сказал, что должен ехать. Он положил на стол двадцать долларов, мы прошли сквозь сигарный дым и взрывы хохота, спустились по лестнице и вышли на улицу. Себастьян кивнул одному из молодых швейцаров, который тут же отправился искать машину.

–  Найдите мне ее, Фонеска, - проговорил он, кладя мне руку на плечо.