– Вот как?
– на щеках странника заиграли желваки - Ты пожалел для меня воды, вина, мяса и даже костей? Ну, что касается вина, я понимаю - ты, вероятно, хочешь выпить все сам?

Он вдруг протянул руку, ухватил костлявого за косичку и, резко дернув, сунул головой прямо в пурпурную жидкость. Виночерпий попытался вырваться, но Блейд держал крепко.

– Эй, Блодам!
– темнокожий гасильщик надвинулся на него.
– Не порть хорошую выпивку, не то...

– Не то?..
– переспросил странник, ухватив левой рукой толстую серебряную цепь.
– Боишься, тебе мало достанется? Ну, тогда попей вволю!

Голова темнокожего тоже скрылась в бочке. Чуть наклонившись вперед для устойчивости, Блейд не выпускал обоих пленников, уже начавших сучить ногами. В толпе сперва приумолкли, потом среди гасильщиков поднялся ропот, и тут он обвел их спокойным взглядом.

– Сейчас эти парни перестанут пускать пузыри, и руки у меня освободятся. Могу напоить другую пару. Есть желающие?

Он глядел с такой неприкрытой угрозой, что разгульное воинство враз позакрывало рты. Они были зверями, и безошибочный звериный инстинкт подсказывал, что в стае появился новый хищник, куда покрупнее и посильнее прочих. Такой, который не будет ни угрожать, ни бить, а разом перегрызет горло любому.

Наконец из толпы выступил плечистый воин, такой же темнокожий, как и парень с серебряной цепочкой, полоскавшийся сейчас в вине.

– Ты и впрямь Ич Блодам, - сказал он Блейду.
– А я - Пинок, угха, и тоже десятник. Будь добр, отпусти моего человека.

Странник свирепо оскалился и посмотрел налево, потом - направо: его пленники ухе не дергались, но их, пожалуй, еще можно было откачать. Он вытащил из бочки две головы, черноволосую и белобрысую, отшвырнул обмякшие тела в стороны и плюнул в вино.

– Вежливые речи приятно слушать, десятник Пинок. Получи своего сосунка!

В глазах темнокожего вспыхнула злоба.

– А ты не боишься, десятник Ич Блодам? Не боишься, что сегодня под вечер к тебе наведаются гости?

– Нет, не боюсь.
– Блейд поднял тяжелый черпак с железной ручкой дюймовой толщины, одним махом согнул ее и бросил под ноги Пинку.
– Возьми на память! Сможешь разогнуть - приходи.

Он повернулся к поварам, оттаскивавшим своего старшину подальше от грозного десятника, и гаркнул:

– Мяса! И вина! Из новой бочки, бездельники!

Когда Блейд возвращался на место вслед за гружеными сверх меры Джефом и Ухом, его остановил децин-кантиец.

– Это тебя вчера привел Марл Рилат?

– Да.

– Ты, видно, бывалый солдат. Служил раньше?

– Всю жизнь, децин.

– Где?

– На юге, в Либонне.

– Но не в наших войсках, я вижу, - кантиец словно ощупал взглядом нижнюю челюсть Блейда.
– Ты смел и силен, но многого не знаешь.

– Например?

– Например, нашего армейского жаргона. Как тебя зовут, каснит?

– Ич Блодам.

– Так тебя записал Рилат. Я спрашиваю настоящее имя.

– Ричард Блейд, децин.

– Слишком длинно. Возьми себе какую-нибудь кличку... хоть Черпак... и то будет лучше.

– К чему?

– У солдат, знаешь ли, свои словечки. Хлям - сопляк, новобранец, нас вот кличут крабами, - кантиец с усмешкой провел по своему шипастому наплечнику, - а "ич блодам" означает недоумок трахнутый... Так что ты лучше назовись Черпаком.

– Не имя красят человека, - ответил Блейд и пошагал к своей миске с мясом.

* * *

Строевой подготовкой гасильщики себя не утруждали, поэтому время от завтрака до обеда и от обеда до ужина каждый убивал как мог. Безденежные спали или резались в кости на затрещины, а те, у кого завалялась пара-другая монет, отправлялись в кабаки и веселые дома портового квартала Финареота. Блейд же назначил своим генеральную уборку, чистку оружия и смотр боеготовности.

Шрам, тоскливо оглядев внутренность палатки, полез пятерней в лохматый затылок и предложил:

– Может, лучше в кости перекинемся? Ты, десятник, расскажешь про Кассну, я - про Альбаг... Как тогда, в дороге...

– Сначала приберем этот свинарник. Тут к нам гости могут пожаловать, а потому и клинки не худо бы наточить.

– Э нет, десятник, так не пойдет, - вмешался Ухо, покачивая головой.
– Никто не будет в претензии, коли гасильщики немного пошумят и разомнутся, но если начнется резня, враз пожалуют Стражи Порядка. А они шуток не понимают, клянусь десницей Гирларла!