Брайд прищурился. Вот не нравилось ему что-то в словах Тайлисс. От них веяло недосказанностью и попытками прятать ... страх? Неуверенность?

— Тайлисс, а что — этот Вирот мог вот так легко убить нас сразу, как говорит Винай? Троих?

Стрега покосилась на него с явным презрением.

— Легко мог. И нелегко тоже мог. Так, чтобы мы за несколько мгновений начали призывать смерть, как благо. Брайд, он — высший маг Тангаты. И военачальник дахака. Изощрённее убийцы и представить-то сложно. Даже после рейдов Виная на землях, где он развлекался, повидавшие немало всякого дерьма тангары кишки выблёвывали от отвращения. А этот Ниранн — его учитель. Смекаешь?

Брайд мрачно кивнул. В общем-то увиденного в Мараште ему самому хватило с лихвой. До сих пор внутри всё ёкает.

— И всё-таки ты чего-то недоговариваешь, Тайлисс, — сказал Брайд.

— Не договариваю верно, — стрега прикрыла глаза. — Ну коль приказываешь... Не нравится мне интерес Вирота к тебе, цептор. Неспроста он. Это кажется только с непривычки, что дахака языком метут не по делу. Обычно ни одно слово впустую не говорится у них. Если выберемся, советую потрясти Мастера Вопросов. Пусть и дальше тебе испытания даёт. Надо узнать что так зацепило этого дахака. Почуял он что-то в тебе. Поэтому, скорее всего, и не тронул.

Брайд слегка передёрнулся.

— Что-то я не чувствую себя польщённым, — пробормотал он.

Тайлисс усмехнулась и толкнула его плечом. Поддержала, что ли...

— Стрега дело говорит, — прохрипел Гвинн из своего угла. — Хоть и выпороть бы её за то, что мало говорит.

Тайлисс повернула голову к нему и рассмеялась:

— Ну раз о порке заговорил — выживет наш суровый командор.

— Выживу и выпорю, — пообещал Гвинн.

Время тянулось медленно и тягостно. Погрузившись в собственные мысли, Брайд не сразу заметил, что за стенами стало непривычно тихо. И вроде бы и до этого особенного шума не было, но теперь стих и всякий малый. Не ржали, не всхрапывали лошади тангаров, привязанные неподалёку, не слышно было и голосов. Обещанную воду им принесли уже давно, и так же давно перевязали голову командора. А после этого больше никто и не заходил. Ушли? И как говорила стрега — оставили их тут. Без лишней для себя головной боли. Выберутся, не выберутся, кому какое дело? Винай Шивар принял простое и верное решение. Сам Брайд, наверное, поступил бы также.

— Тихо на улице, — сказал он. — Нас оставили.

— Похоже на то, — отозвалась Тайлисс. — На мне заклятие молчания, я даже верёвки Силой ослабить не могу. Сутки буду почти беспомощна. Винай — мастер на такие штуки. Пробуй ты. А вот вам, командор, советую силы поберечь. Может ещё понадобятся.

Гвинн, который было задёргался в путах, послушно замер. Брайд попробовал пошевелить кистями, хоть самую малость найти зазор между кожей и верёвкой. Обвязка была ему незнакомой, хитрой. При движении рук, тянуло путы на ногах. И наоборот. Даже призвав Кровь можно добиться только того, что от стремительного рывка узлы затянутся намертво. Тут надо действовать наоборот медленно. Очень медленнно. Изогнуться так, чтобы идущая вдоль позвоночника верёвка, немного ослабла. А для этого спина должна выгнуться в сторону природой не предназначенную для прогиба. При попытке отклониться назад до предела натягивается петля вокруг шеи. Да что за путы такие? Сам бы такому не прочь научиться.

— Ласка жены — так её зовут дахака, — равнодушно сказала Тайлисс, словно прочитав его мысли.

— Любят они своих жён, — пробурчал Брайд. — У дахака есть жёны?

— Нет, конечно. Просто шутки у них такие.

— А есть вообще возможность как-то избежать этих ласк?

— Мне не удавалось, — стрега окинула его задумчивым взглядом. — Один раз почти сутки в ней лежала. Думала потом руки-ноги отсохнут. Но видишь, пока ты не дёргаешься петли вроде и не туго лежат, не настолько, чтобы... отсохло. Сюда ползи.

— Что?

— Ближе ко мне подползи, говорю. Попробую перегрызть один из узлов. И почему я только наполовину Старшая? Нам бы сейчас их клыки пригодились.

На запястья Брайда капала слюна Тайлисс пока она мочалила зубами верёвку. Отплёвывалась, ругалась тихонько. Волокно было старым, кручёным, тугим. Наверное, неприятно грызть такое.

— Идёт кто-то, — сказал Гвинн.

Дверь распахнулась. На пороге стояли двое солдат-грантов в кирасах и шлемах, с обнажёнными мечами в руках. Настороженно оглядывали открывшуюся им картину. Один задержался взглядом на плече Брайда со Знаком ордена.

— Серпы?

— Представьтесь, грант, — подал голос Гвинн и взгляды переметнулись к нему.

— Грант Иллоу, грант Мэвет, орден Клинков Рассвета, корпус Прорыва. С кем говорю, цептор?

— Не узнаёшь меня, Воркан? — Гвинн закашлялся. — Встреча-то и впрямь как в балладе. Только не говори мне, что мы в Западном приграничье опять.

— Командор Гвинн! — грант задохнулся от удивления. — Не, в Хорте мы. Наш отряд сюда перекинули полгода как. Да вы-то как тут? Сейчас! Мэвет бегом к командору, зови сюда.

Грант положил меч на пол, вытянул из ножен охотничий нож с широким лезвием.

— Вовремя, — сказала стрега и брезгливо сплюнула кусок верёвки.

У Клинков нашёлся и эвокат-целитель. Возился с Гвинном он долго, но в итоге командор даже смог встать на ноги без риска тут же упасть от головокружения. И сразу же как встал, напал с расспросами на командора Эвори. Род известный всему Амеронту. Эвори несколько столетий служили только в ордене Клинков Рассвета и прославлены были в сотнях сражений с Тангатой. Династия.