— В защиту, цептор.

Сразу после тренировки Брайд отправился прямо к оптимату, решив не откладывать разговор. Тем более пока Глоу не покинул снова каструм. Кэддок выслушал его молча. Заговорил не сразу, а как будто продумывал, что именно ответить.

— Доложить-то надо было сразу по-хорошему, — он поскрёб пальцами голову, на которой неровно топорщилась щетина — видимо, брить голову нынче было некогда. — В общем доложи командору. Орать будет, но Мастеру Вопросов скажет сам. Ну отбрехаешься, что забыл, что столько событий... Придумаешь.

— Так я действительно забыл... Завертелось всё так сразу.

— Вот так и скажешь. Глоу я знаю не очень хорошо. Слыхал только, что он в опцианы переведён по ранению. Из другого корпуса к нам. Вроде там должности свободной не было. Ему отставку предложили, он отказался.

— Как-то не выглядит он страдающим от старых ран, — заметил Брайд задумчиво.

Кэддок прищурился.

— Думаешь только то, что видно, может мешать службе? Он тоже из этих... Стукнутых.

— Кого? — не понял Брайд.

— Ну те, кто под заклинание попал, — оптимат брезгливо поморщился. — Знаешь, у этих тангатских колдунов есть такие мерзкие заклятия... После них человек вроде и выглядит нормально, говорит, ходит, дела всякие делает. А в сражение его выпускать нельзя. Я видел такое. Дуреют они во время боя. По разному, но всегда скверно заканчивается. Мы их Стукнутыми называем, а у командования есть приказ — списывать таких в отставку. Ну или на хозяйственные должности ставить.

— Кэддок.

— А?

— Я вот всё думаю, когда нибудь у тебя кончатся все эти прелестные истории? И когда я во всём этом разберусь. Не успеваю одно осознать, как тут же новое прилетает.

— Разберёшься со временем, — оптимат шутливый тон не поддержал. — А так... Я ж тебе уже говорил — непонятно что, ко мне приходи. Подскажу, что знаю. Всё лучше чем замалчивать. А ты у нас на это дело мастер. Но здесь не нужно, понял? Доложи и не думай. Есть кому без тебя думать и решать.

— Да я уже осознал, — смущённо проговорил Брайд. — И головой... и на шкуре.

— Хорошо, если так. — Кэддок помолчал, потом словно бы равнодушно спросил. — А ты, когда с Тайлисс от монстра отбивался, рядом стоял — ничего не почувствовал?

— Кроме вони от монстра? — Брайд улыбнулся, ожидая очередной пакостной шутки от оптимата. — Ничего. А должен был?

— Не знаю, — Кэддок был серёзен. — Её бывший проводник старался держаться подальше от стреги, когда она с шеером сражается. Говорил, что там Сила просто наизнанку выворачивает. Невозможно, мол, рядом быть. А ты, видать, и не заметил. Странно, да?

Брайд пожал плечами.

— Может оттого, что я — лэт?

— Так у нас почти все проводники — лэты. И тот тоже был...

— Как он погиб? — спросил Брайд. — Гронви говорил — его сразу убили. Но как случилось, не рассказывал.

Оптимат нахмурился, пожевал губами и мотнул головой.

— По дурости. Стрелой его сняли. Точно и быстро... В аккурат между шлемом и воротником жало вошло, в мелкий зазор. И с такого ещё расстояния. Вроде лучник-хунн поработал.

— А почему «по-дурости»?

— Так стрега ему сразу сказала, что магию чует. Но, видишь... Дорн — проводник тот — такой был, самоуверенный очень. И к эвокатам слишком, по-моему, жёстко относился, презрительно выше допустимого. А с Тайлисс они не очень хорошо ладили, ты ж её характер уже видел.

Брайд усмехнулся и закатил глаза.

— Вот, — Кэддок вздохнул. — Дорну не нравилось. Он, хоть и опытный был, но тут чего-то взбрыкнул. Тон ему, болвану, не понравился или ещё что. Короче, психанул, отмахнулся и вперёд сильно вылез. Тайлисс щит кинула, но только не хватило. Ну вот и получилось, то, что получилось. Ты, даже, если тебе кажется, что стрега границы переходит — она такая — слушай всё равно. У неё опыта воз за плечами. Осади потом, если уж слишком разойдётся, но в бою — слушай.

— Я понял. Учту, — Брайд кивнул.

Он вышел от Кэддока, когда уже совсем стемнело. Лагерь, наконец, угомонился, осталась только стража, патрулирующая периметр. Голоса патрульных звучали в тишине гулко, хотя солдаты и старались переговариваться — болтовня не приветствуется. Но это неисправимо. Людям надо разговаривать. Тем более, если тревога нарастает, а угроза ощущается всё явственее.

— Бринэйн.

Голос он узнал сразу. Обернулся. Эрк Глоу стоял за его спиной в нескольких шагах, спрятав руки в карманах мундира. Брайд смотрел на него и смутное беспокойство нарастало. Вот что-то казалось ему неправильным в этом опциане. То ли в позе, слишком напряжённо-настороженной, словно у зверя перед прыжком. То ли в слишком невыразительном лице, на котором от факельного света причудливо плясали отблески.