Я потянулась к его члену на своем бедре, потирая его.

— Продолжай. Быстрее.

— Нет. Мне нужно тебя трахнуть, — прорычал он, возвращаясь губами к моему рту и целуя меня с неистовой, животной потребностью. — Сейчас же.

— У тебя есть презерватив?

Его рот скользнул к моему горлу, целуя и покусывая.

— Я вытащу.

Оргазм нарастал между моих ног. Я словно парила с обрыва, ожидая, пока гравитация настигнет меня.

— Закари. Я не позволю тебе трахать меня без защиты.

Его губы вернулись к моему соску.

— Даже если я очень хорошо попрошу?

— Даже так.

— Даже если я буду готов подарить тебе все предметы искусства, которыми владею, кроме подвесок?

— Ты сделаешь это? — Я задыхалась, мои мышцы дрожали, когда кульминация проносилась по моему телу.

— Я — отчаянный мужчина, а ты — твердолобая женщина.

Но я была слишком занята тем, что разваливалась на триллион кусочков, чтобы ответить ему. Как только я начала кончать, он перестал водить по мне пальцами, обхватил мою киску и сильно надавил на нее основанием ладони.

Я застонала так громко, что киты в Тихом океане, должно быть, приняли это за сигнал бедствия.

— Я чувствую твои соки. Блядь. Они покрывают мою ладонь. — Зак зарылся лицом в мое плечо, потираясь членом о заднюю поверхность моего бедра. — Это прекрасно. Ты прекрасна.

Он поднялся на колени, медленно раздвинул мои ноги и поднял ладонь, которая держала мою киску между нами. Она была покрыта моими соками.

Я прикусила нижнюю губу, отказываясь чувствовать себя смущенной. Я тяжело дышала от оргазма, наш пот смешался.

Зак поднес руку к моему лицу.

— Видишь, что ты сделала?

Я кивнула.

— Теперь полижи это.

Я так и сделала. С таким энтузиазмом, которого хватило бы на спасение всей страны от инопланетного вторжения.

Было что-то невероятно горячее в том, чтобы лизать свое собственное желание для него. Когда я закончила, он осмотрел свою ладонь сквозь капюшон, ухмыльнулся, а затем опустился, чтобы поцеловать меня до смерти.

Наши языки сплелись. Мы стонали в поцелуе, прижимаясь друг к другу.

Все мое тело было разбито — и оргазмом, и позой, в которой я его принимала, — но я все равно хотела отплатить ему тем же. Дать ему разрядку, в которой он отчаянно нуждался.

В конце концов, он был человеком, сколько бы он ни отрицал это в себе.

Я оттолкнула его от себя. Он откатился на пассажирское сиденье, следя за моими движениями жаждущими глазами.

Я отперла дверь, обогнула машину и открыла пассажирское сиденье, зацепив его пальцем.

— Вставай.

— Ты бросаешь меня в лесу? — Зак сжал свой член, пытаясь усмирить эрекцию, и нащупал в темноте трусы-боксеры. — Потому что, позволь заверить тебя, Маленькая Осьминожка, я уже страдаю здесь.

— Мы собираемся решить твою проблему без секса, — объявила я, схватив его за руку и потянув к выходу.

Он, похоже, был не против прикосновений — во всяком случае, прикосновений ко мне. Гордость переполняла мою грудь от того, как далеко он зашел.

В слабом свете фар я заметила скептицизм в его приподнятой брови, но он все равно отнесся ко мне с юмором.

Я закрыла за ним дверь и, прижав его к себе, поцеловала. Мы оба были обнажены до нижнего белья.

В любую секунду кто-нибудь мог нас застукать.

Одна только мысль о том, что нас могут увидеть, приводила меня в восторг. Но я отличалась от Зака — я постоянно флиртовала с опасностью. Я понимала, что подталкиваю его к этому.

Но я не понимала, почему он мне это позволяет.

Зак оглянулся, когда я опустилась на колени. Гравий впился в кожу. Я сдвинула его черные Calvin Kleins еще ниже.

Его горячий член пульсировал в моей руке, такой большой, что я даже не могла его удержать.

— Я бы не хотел, чтобы меня застали с членом во рту моей домработницы, — пробормотал он, проводя пальцами по моим волосам и притягивая меня ближе, вопреки своим словам. — Такой уровень разврата могут позволить себе только белые политики средних лет, Осьми. Встань. Мы займемся этим в другой раз…

Но не успел он закончить фразу, как я схватила основание его члена и направила его в рот, облизывая до самого кончика.

— Неважно. — Он провел рукой по лицу, шипя: — Похоже, я собираюсь разрушить свою репутацию, как и все остальные принципы, которых я когда-либо придерживался. Просто поразительно, как твой язык доставляет мне неприятности.

В горле у меня заклокотало, но я подавила смешок и втянула в рот половину его члена.

Я хотела больше, но он не поместится.

Он дважды намотал мои дикие локоны на кулак и наклонил мою голову так, что начал проникать в мой рот.