Освещали покои, в основном, четырьмя сальными свечами в подсвечниках, а использование восковых свечей почиталось за грех.

Государи и все бояре летом ездили всегда верхом, а зимой – в открытых санях, но в случае болезни сани употребляли и летом. Верховая упряжь была поистине великолепна и служила многим поколениям: седла, мундштуки, запоны, попоны бархатные или аксаметные золотые, с шитьем или с драгоценными камнями; золотые или с каменьями стремена; шитые золотом, или серебром, или низаные жемчугом бархатные подушки.

Знатные ездили зимою в санях, летом в колымагах. Царицы в колымагах, обитых кожей, снаружи местами позолоченную и тисненную с опускающейся кожей на окошках и двери. Кареты узнали чуть ли не в царствование Петра Великого.

За Царицею (когда она выезжала на богомолье или гулять) верхом, в белых поярковых шляпах, обшитых тафтою телесного цвета, с лентами, золотыми пуговицами и длинными, до плеч висящими кистями.

Карамзин20 довольно подробно описал женскую одежду: ”Женщины, как у древних Греков или у восточных народов, имели особенные комнаты и не скрывались только от ближних родственников или друзей. Дома они носили на голове шапочку тафтяную, обыкновенно красную, с шелковым белым повойником или шлыком; сверху для наряда большую парчовую шапку, унизанную жемчугом (а незамужняя или еще бездетная – черную лисью); золотые серьги с изумрудами и яхонтами, ожерелье жемчужное, длинную и широкую одежду из тонкого красного сукна с висящими рукавами, застегнутыми дюжиною золотых пуговиц, и с отложным до половины спины воротником собольим; под сею верхнею одеждою другую, шелковою, называемою летником, с руками, надетыми и до локтя обшитыми парчою; под летником ферезь, застегнутую до земли; на руках запястье, пальца в два шириною, из каменьев драгоценных; сапожки сафьянные, желтые, голубые, вышитые жемчугом, на высоких каблуках: все, молодые и старые, белились, румянились и считали за стыд не расписывать лиц своих”. [14]

Щербатов также отметил великолепие царской одежды. В торжественных случаях она отличалась золотыми украшениями, богатыми жемчугом и драгоценными камнями, переходившими из рода в род, но в обыденной жизни одежда отличалась простотой. Царь или царица могли иметь до десяти платьев и носили до износа. Главной роскошью царской одежды были драгоценные меха, получаемые с данью от сибирских народов, часто использовавшиеся в качестве подкладки, и на опушку.

Бояре и прочие чиновники жили также, но скромнее из почтения к царскому сану. О моде в старину понятия не имели, ибо часто носили одежду своих дедов. Однако, главное великолепие, доведенное до излишества, бояр состояло в большом числе служителей, даже в поездке по городу в шествии могло быть до тридцати слуг. Содержание слуг стоило недорого – их кормили, давали небольшое жалованье на сапоги, а дома и при выезде при сопровождении господ носили серые сермяжные кафтаны из своих запасов. После появления ливрей лакеи без званых гостей во всех домах ливреи не надевали.

Весь быт, правила поведения и нравственный кодекс в древности полностью были построены по книге “Домострой”5. Следует отметить, что со времён оно мы до сих пор вольно или невольно ощущаем влияние Домостроя, порой не подозревая о том, что уклад нашей жизни был заложен в глубокой древности. Как знать, может быть эта книга, помимо религии в чистом виде, и была скрепой русского общества чуть менее пятисот лет. Очень многое переменилось за эти столетия, но тем и сильна Россия, что основы общества остались незыблемы. Конечно, можно вспомнить о “варварстве” древних русских, но что касается чистоты, в том числе тела и духа, то здесь Запад и рядом не стоял. Теплолюбивые иностранцы, не отличающиеся в средневековье особой чистоплотностью в быту, очень негативно относились к привычкам русских, но, прямо из окна выливали содержимое ночного горшка на улицу, правда, предупреждая: “Аква!”, предпочитали умываться в тазике в собственной грязи, славились немытым, воняющим телом, а баню вообще считали чистейшим варварством. Их возмущала привычка русских мыться вместе бабам и мужикам, а потом купаться в холодной речке, даже зимой.

Интересны особенные предписания, красочно написанные великолепным языком, актуальные и для нашего времени и касающиеся правил хорошего тона, например, “… св. крест, образа, мощи целовать перекрестясь, дух в себе удержав, губ не разевая; зубами просвиры не кусать, как обыкновенный хлеб, но ломать маленькими кусочками и класть в рот, есть губами и ртом не чавкать. Если с кем хочешь сотворить целование о Христе, также должен дух в себе удержать и губами не плюскать. … Порассуди человеческую немощь: нечувственного духа гнушаемся-чесночного, хмельного, больного и всякого смрада: коль мерзки пред господом наш смрад и обоняние". [5]

Домостроем предписывалось мыть избу, стены, лавки, скамьи, пол, окна, двери. Что бы не тащить грязь в дом, рекомендовалось положить сено для обтирания ног у нижнего крыльца, а перед дверями – рогожку или войлок. Иконы “должно ставить на стенах, устроив благолепно, со всяким украшением, светильниками и завесою”. [5]

Начинается книга с поучения отца сыну. Много внимания уделено нравственным ценностям и состраданию, отношениям в семье и некоторым правилам общежития. В старину жёны мужьям во всем покорялись, замужняя женщина ходила в церковь по совету с мужем. “Вставши и помолившись, хозяйка должна указать служанкам дневную работу”. [5] Еду она должна сама уметь готовить и рукодельничать, чтобы могла и служанку научить, и тогда “…все будет споро и всего будет много”. [5] Сама хозяйка никогда не должна бездельничать, не слуги должны будить хозяйку, а “… хозяйка должна будить слуг”. [5] Домострой велел каждый день жене с мужем советоваться обо всём, знаться только с тем, с кем он велит. С добрыми женщинами “…пригоже сходиться; не для еды, не для питья, а для доброй беседы и науки, внимать себе на пользу, а не пересмехать и никого не переговаривать; спросят о чем про кого другие, отвечать: не знаю, ничего не слыхала и сама о ненадобном не спрашиваю, о княгинях, боярынях и соседях не пересужаю”. [5] Женщина должна беречься от пьяного питья, не должна “…тайком от мужа ни есть, ни пить … “ [5]

Очень любопытно наставление о поведении гостя на свадьбе, показывающее нравы и обычаи времени: "Угощение не хули, а ешь с благодарностью. … Когда зван будешь на брак; то не упивайся до пьянства и не засиживайся поздно, потому что в пьянстве и долгом сиденье бывает брань, свара, бой, кровопролитие. Не говорю не пить вовсе, нет! Но говорю не упиваться; я дара божия не хулю, но хулю пьющих без воздержания“. [5]

Кстати, у Забелина есть упоминание о русском обычае, касающемся свадебных подарков. Оказывается, молодожён должен был впоследствии их выкупить у дарителя или возвратить ему.

Жена вместе с мужем должна воспитывать детей в страхе божием и благочестии, учить дочерей рукоделию. Со дня рождения дочери мать должна копить ей приданое с тем, чтобы к двенадцати годам, когда она могла по закону выходить замуж, всё должно быть готово. Домострой, кроме всего прочего, учит как вести хозяйство: “… как всякое платье кроить, остатки и обрезки беречь, всякую посуду и снасть ремесленную в порядке держать, чтоб всё было своё, не нужно было идти ни за чем на чужой двор; как всякое платье носить бережно, как запас годовой и всякий товар покупать; покупать всё, чему привоз, что дёшево; как огород и сад водить, … как избу устроить хорошо и чисто”. [5]