Вторая мутация поднимается на ноги, и я вижу, как другая лезет через разбитое окно лаборатории. Шесть с разбегу запрыгивает на лабораторный стол и прыгает вслед за Рэтчетом, пока камера не оказывается внутри вентиляционного отверстия.

Лаборатория снова появляется в поле зрения, когда что-то дергает его обратно вниз.

— Ох, черт!

— Шесть!

Его душераздирающий вопль действует мне на нервы.

Хриплое ворчание никак не указывает на то, какие мучения он испытывает. Все мое тело охвачено безумным стрессом, я беспомощно наблюдаю.

Вентиляционное отверстие снова появляется в поле зрения. Я ненавижу это. Смотреть с его точки зрения — абсолютная пытка, не знать, что происходит под ним. Ему удается подтянуться внутрь. И когда он поворачивается, голова мутанта торчит из вентиляционного отверстия. Шестой бьет монстра ботинком в лицо, пиная его снова и снова, пока не падает.

Снизу доносится тяжелый удар, и когда он снова поворачивается вперед, внутри шахты начинается отверстие. Когда вторая мутация забирается через вентиляционное отверстие, он пинает его.

— Вы должны убираться оттуда! Мой пульс колотится так быстро, что голова кружится от желания упасть в обморок.

Он переворачивается и проползает мимо глухих ударов, где вниз через дыру мутация подпрыгивает к потолку, едва не задев Шестого, когда он бьет его кулаком. Дыра расширяется, и Шестой, кажется, движется быстрее. Он останавливается, чтобы развернуться, и вспышка боли пронзает мою грудь при виде лица мутанта, приближающегося к камере.

С ножом в руке Шесть вонзает его в череп, снова и снова, пока кусочки мозга и крови не покрывают его руку, и она не закрывает дыру.

Прерывисто выдыхая, я откидываюсь на спинку стула, и когда ноги Рэтчета наконец появляются в поле зрения, я провожу дрожащей рукой по лбу.

— Боже мой, это было самое нервирующее зрелище, которое я когда-либо наблюдал. Рука Грегора тоже дрожит, когда он подносит стакан ко рту и делает глоток воды.

— Если я умру от сердечного приступа, добро пожаловать в мой дом.

Даже его юмора недостаточно, чтобы распутать узлы в моем желудке. Если бы не тяжелое дыхание через нос, меня бы вырвало всей водой, которую мне пришлось выпить.

При звуке резкого кашля я вздрагиваю и смотрю через объектив камеры, где Рэтчет впереди замедлил свой ползок. Мужчина делает паузу, снова сотрясает воздух, влажный звук ясно указывает на жидкость в его горле. Я перевожу взгляд на темную субстанцию, разбрызганную по его защитному костюму на ноге, куда его укусила мутация.

— Он заражен, — бормочу я себе под нос, мрачные мысли в моей голове отражают мой тон. Отчаянно пытаюсь вспомнить, что сказал Джед об укушенных носителях, но в моей голове все перемешалось после стресса, пережитого всего несколько мгновений назад. Через каждые пару футов потолок глухо стучит под ними, давая им понять, что за ними все еще охотятся, и я подозреваю, что кашель Рэтчета подобен шатру в центре города, возвещающему об их присутствии всем мутантам.

— Продолжай двигаться, чувак, — шепчет Шесть, подталкивая своего друга локтем.

Рэтчет не двигается, и его тело занимает всю ширину вентиляционного отверстия.

— Рэтчет, ты должен продолжать двигаться, или они найдут нас.

Низкое рокочущее рычание, которое следует за этим, является предупреждением, и когда Рэтчет поворачивается, его глаза черны, как чернила. Сквозь маску он щелкает челюстями, пластиковый щиток его капюшона испачкан кровью там, где он кашлял.

— О, черт. Камера отходит от него, что, кажется, провоцирует его рычание.

Он изгибается под не естественным углом своего тела, и последовавший за этим щелкающий звук эхом отдается в шахте, когда его кости ломаются пополам.

Он тянется и хватает когтями Шестого, его верхняя половина находится рядом с ногами в гротескной деформации его тела.

Возвращаются глухие звуки, и тело Рэтчета толкается. Это не останавливает его отчаяния добраться до Шестого, когда он хватается за металлическое отверстие под собой, растягиваясь на изгибе собственного позвоночника, как будто хочет оторвать верхнюю половину тела от ног.

Какой-то предмет вылетает из вентиляционного отверстия под ним, создавая небольшую дыру, и я понимаю, что это кулак мутации, бьющий снизу. Рэтчет останавливается лишь на мгновение, чтобы осмотреться, прежде чем средняя часть его тела пронзается, прижимая его к ногам.

Прижимая руку ко рту, я сосредотачиваюсь на ледяных усиках, которые змеятся по моему позвоночнику. Рычание и визг снизу сопровождают звук рвущейся плоти.

— Мне нужно убраться нахуй из этого места, — шепчет Шестой.