Инга открыла банку и высыпала белый песок прямо в костер, который от этого не потух. Песок на фоне огня поднялся в воздух легкой мерцающей дымкой. Вот такая магия даже мне нравится, которая на расстоянии поражает своей красотой. У сестры изумительно красиво получается рассказывать сказки. Песок прекращает мерцать и сбивается, формируя над костром две фигуры младенцев.

– Когда-то очень давно, на свет появились близнецы, – начала говорить сестра с легкой улыбкой тихо и поучительно. – Они были похожи, как две капли воды. Волосы, словно золото, глаза, как изумруды, а красота такая, что любой мужчина не сможет пройти мимо.

Сестры захихикали, почти каждая под описание подходит, как будто сказка про одну из них. Русые с золотым отливом волосы и зеленые глаза достались им от мамы, необычайной красавицы. Даже в свои года мама осталась такой же красивой, и это при том, что она родила тринадцать детей. Только одна я этим богатством и красотой не обладаю, потому, как полностью пошла в отца. Волосы темные, глаза серо-голубые – ничего особенного, но при этом я обожаю эту сказку и каждый раз слушаю ее с упоением. Вспомнив о волосах, развязала косу, убрав из нее красную ленту. Лентой же подвязала пионы, теперь к земле не клонятся.

– Смотрите, как Клопа волосами своими хвастается, тоже мне, красавица! – фыркнула Иза, которая в прошлом году волосы почти под корень подстригла.

Как же тогда ее мама ругала, сестра неделю на заднице не могла сидеть, но так и не призналась, зачем это сделала. Сажусь рядом с ней и на показ распускаю косу, чтобы волосы, достающие до попы, вызвали у нее ещё большую зависть. Знаю, что так делать неправильно и опасно, но слишком хочется, чтобы хоть она обращала на меня внимание.

– Не будь ты так глупа, у тебя тоже бы были такие, даже лучше, – поучает ее Индра, смотря на нас со снисхождением.

– Конечно же, лучше, просто так получилось! – забормотала недовольная сестрица.

– Хватит болтать, вы сказку слушать будете? – вздыхает Инга.

– Будем! – заверили ее хором, правда, если младшие говорили с предвкушением, то старшие со скукой.

– Несмотря на внешнее сходство, характером и силой близняшки отличались. Одна из них была магом, одним из самых талантливых и прекрасных магов на этой земле. Абсолютно все преклонялись перед ее красотой и умениями, а от женихов не было отбоя.

Песок обрел новую форму, создавая фигуру молодой женщины с длинными волосами. Она танцевала на языках пламени, и с каждым ее легким порханием остальной песок добавлял размытых фигур на задний план, словно с каждым ее успешным скачком возрастало количество поклонников. В конце танца женская фигура махала рукой и кланялась своим зрителям и поклонникам.

– Но была же и вторая сестра, – с легкой издевкой напоминает Иза.

Знала бы, что меня это не задевает, явно бы так тонко не намекала.

– Действительно, пока одна из сестер блистала в королевском дворце, благодаря своей красоте и силе, вторая сестра не могла этим похвастаться.

Песок поднял из земли немного углей от сгоревших веток, создавая другую фигуру девушки, только в этот раз темную. Фигура на какое-то время зависла в воздухе рядом с первой, а затем, на глазах уменьшаясь, начала отдаляться от нее.

– Вторая же сестра магией не обладала и поэтому сильно завидовала своей сестре.

Как все выразительно посмотрели на меня, будто эта сказка обо мне. Чтобы не выдать, что меня это слегка задевает, смотрю на огонь, где темная фигура стала резко увеличиваться в размерах, а на ее фоне первая сестра-маг буквально таяла, теряя и своих разбегающихся поклонников.

– Злоба второй сестры росла день ото дня, с каждым ее успехом душа становилась все более холодной и чёрной. Когда же магесса понравилась очень богатому и талантливому магу, они поженились, вторая сестра сошла с ума от зависти. В первую ночь она опоила сестру сонным зельем и поменялась с ней местами. Наутро магесса проснулась и нашла сестру в объятиях своего мужа.

Песок обретает форму трех фигур: темной и такой же из обычного песка, а между ними мужской. Мужчина крутит в танце сначала обычную фигуру, а затем подхватывает темную.

– Вот же ведьма! – возмутилась Ирка, хлопнув рукой по коленке.

– Вот именно, собственной сестре завидовать, да где это видано? – возмущалась Ирланда, которая порой аж бледнеет от зависти.

Девочки захихикали, смотря на нашу самую большую сплетницу, стоит родителям что-то купить кому-то из нас, она тут как тут.

Песок поднимает уголь, и вторая женская фигура становится совсем черной.

– Помните, что я вам говорила? Ведьмой становится та, чья душа чернеет от зависти, злобы и ненависти настолько, что кровные узы перестают что-то значить.