– Не знаю. Наверное. Во всяком случае, он отправился в свои покои. Не волнуйся, Ансеис, никто ничего до времени не узнает. Я сам лично отнесу графа в подземелье, - сенешаль хотел было идти, но вспомнил: - Да, а госпожа? Ее можно воскресить?

Хамрай развел руками:

– Здесь я бессилен что-либо сделать.

Сенешаль кивнул и вышел, мысленно вознося молитвы об успешном завершении задуманного бароном.

x x x

Сто с лишним факелов едва разгоняли вековой мрак подземелья. Каменные изваяния из темноты смотрели на Хамрая.

– Все так как ты просил, барон?
– спросил сэр Бламур.

– Посмотрим, - ответил Хамрай, явно думая о чем-то своем.

Он долго стоял, глядя в центр огражденного факелами пространства, туда, где уже в парадном облачении лежал наследник Алвисида.

– Разнесите эти два факела, - наконец сказал он, - и уложите графа между ними. И снимите с него все одежды. Они ему больше не понадобятся. Оставьте только меч и щит, вложите в руки.

Бламур кивнул четверым воинам, они принялись выполнять распоряжение мага.

Хамрай же протянул руки к тому месту, откуда взяли тело погибшего графа и земля, утрамбованная десятилетиями покоя, начала бугрится, освобождая середину вырванного из темноту круга, скапливаясь к краям, к факелам, образовывая довольно высокий насыпной поребрик.

Хамрай посмотрел на образовавшийся бассейн, в центре ярдов двух глубиной, и удовлетворенно кивнул. Тело Радхаура лежало на наклонной поверхности, ногами уходя в пустой пока бассейн.

Маг подошел к Бламуру, взял у того из рук последнюю оставшуюся свечу и зажег от факела. Кивнул слуге, который нес сюда торс Алвисида, тот поставил его к изголовью графа.

Маг сорвал покрывало с поверженного бога. Лицо Алвисида было безжизненно.

– Посмотри мне в душу, великий Алвисид, - вдруг почему-то зло процедил Хамрай окаменевшему лицу.
– Может быть, ты поймешь в ней то, что я не могу понять?

Хамрай резко повернулся, сунул сэру Бламуру зажженную свечу и быстро пошагал к выходу из пещеры.

Поскольку никаких распоряжений не было, сенешаль кивнул раздевавшим Радхаура воинам, чтобы продолжали.

x x x

При виде барона Рогнеда быстро села на постели. Может, она и поспала несколько часов, но даже не раздевалась.

Хамрай вздохнул и сел на стоящий рядом резной стул.

– Ничего не подучится, Рогнеда, - хрипло сказал маг.
– Я не могу.

– Но почему?
– воскликнула девушка.
– Ведь вы же сказали, что все придумали!

– Мало ли что я придумал!
– в сердцах ответил Хамрай.
– Я не могу. Ты... ты такая красивая, такая чистая. Ты не понимаешь, что тебя ждет!

– Я все понимаю, - серьезно и спокойно, глядя прямо барону в глаза, произнесла Рогнеда.

И в ее словах была такая сила, что Хамрай понял - ему не противостоять ей. Женской магии противостоять почти невозможно.

– Я все равно не смогу быть счастлива, - отвернувшись, произнесла Рогнеда.
– Да, я как Марьян тогда - лучше уж кинжал в сердце! Я не смогу жить без него. Вот, - она достала из складок платья миниатюрный кинжальчик.

Миниатюрный, но достаточный, чтобы навсегда остановить это прекрасное благородное сердце.

– Я знал, что так случится, - устало вздохнул Хамрай.

Он проклинал все - себя, Моонлав, шаха Балсара, Алвисида, Наследника Алвисида, Силы Космические и глупую судьбу. А еще больше - идиотское чувство, отличающее людей от животных.

Он встал:

– Хорошо, ваше высочество, идемте. У меня все готово.

x x x

Ей даже не было страшно в этой огромной мрачной пещере, где в дальнем конце горели факела. Она ничего не спрашивала, доверившись барону - она знала, что он не сделает ей дурного.

Радхаур лежал между двух факелов, низкие свечи освещали лицо, с глаз которого сняли монеты. Если бы Радхаур не был наг, и не держал в неестественной позе щит и меч, она бы подумала, что он просто спит.

Хамрай поставил ее лицом к Радхауру у него в ногах. Над любимым возвышалась одна из статуй.

"Почему она стоит отдельно от всех надгробий и почему у нее нет рук?" - пронеслись в голове неуместные мысли.

И вдруг статуя открыла глаза. На холодном мраморном лице только они и были живыми. Почему-то глаза казались в свете факелов ярко-зелеными.

– Раздевайся!
– нарушил тишину пещеры голос чародея, оторвав Рогнеду от посторонних мыслей.

– Что?
– едва слышно прошептала она.

– Раздевайся, - стараясь говорить как можно ласковее, повторил Хамрай.

Он уже отобрал свою свечу у Бламура и готовился к сложному чародейству.