– Не подходи ближе, - предупредила я его, переместившись на несколько сантиметров, так, чтобы между нами оказалась стойка. Я запихнула в рот еще хлопьев.

– Я не посмею. Проткни мне сердце колом, клянусь.
– Он начертил в воздухе крест над своим сердцем, но злой блеск остался в его глазах.

Мои колени подкосились, все мое тело жаждало броситься ему навстречу. В этом и заключалась проблема.

– Я умру от голода, - сказала я с набитым ртом.

Я моргнула, а когда открыла глаза, он стоял в дальнем конце гостиной. Его плечи представляли собой прямую, жесткую линию, осанка была такой же напряженной. Мышцы на шее натянулись, а руки были сжаты в кулаки. Он открыл рот, но несколько секунд молчал, прежде чем наконец прорычал: - Извини.

– Вау.
– Я начала опускать ложку, но он снова зарычал.

– Ешь.

Я стала есть, пока он не взорвался у меня на глазах. Я громко жевала, надеясь, что это его успокоит. Мой разум тянулся к его разуму, но я ничего не слышала. Зато я кое-то почувствовала. Оно натянулось в моей груди, как якорь, а потом исчезло. Это была вовсе не моя грудь. Это была его грудь.

– Это была шутка, - тихо сказала я.
– Расслабься. Я доем это.

Он закрыл глаза, и его плечи приняли свое обычное расслабленное положение. Но Джулиан не подошел ближе. Он следил за каждым моим движением, пока я доедала миску. Когда я наконец поставила ее в посудомоечную машину, он медленно подошел ко мне.

– Этого достаточно? Я могу что-нибудь приготовить, - предложил он.

– Я в порядке.
– Я изучала его, отмечая напряженность, застывшую в уголках его глаз, и контролируемые движения.
– Что это, черт возьми, было?

– Я не позаботился о тебе.
– Он отвел взгляд, на его шее натянулись жилы. По его лицу пробежала волна гнева, но я знала, что весь он направлен внутрь.
– Я просто развлекался с тобой.

Я фыркнула от смеха и быстро закрыла рот, когда его глаза вспыхнули.
– Прости, но ты серьезно?

– Мне не смешно, когда моя пара умирает от голода, - пробормотал он.

– Это была гипербола, и перестань вести себя так, будто ты привязал меня к кровати. Я вела себя так же плохо, как и ты.
– Я швырнула в него кухонным полотенцем. Я хотела, чтобы оно вывело его из этого внезапного перепада настроения. Вместо этого оно упало на голову, закрыв лицо, за исключением его серьезного хмурого взгляда.

Он смахнул его с головы.
– Я не шучу.

– Я тоже.
– Я не отступила.
– С этого момента я буду говорить тебе, если захочу поесть.

– Обещаешь?

– Обещаю.
– Я имитировала крестик на сердце, как он несколько минут назад.

Он выдохнул и потянулся вверх, чтобы сжать переносицу.
– Думаю, это проявляется привязанность. Он посмотрел на меня, слегка усмехнувшись.
– Прости, если я был… как ты меня назвала той ночью? Ворчуном?

Я сглотнула, переваривая такое развитие событий, и кивнула.
– Итак, мы связаны.

– Мне так показалось, - сказал он, мрачно обдумывая произошедшее.
– Ты сказала, что тебе нужно поесть, иначе ты можешь умереть с голоду, и во мне что-то щелкнуло. Это оттолкнуло меня от тебя, и не позволило сдвинуться с места, пока я не убедился, что ты сыта.

– Это звучит… ужасно, - признала я через секунду.

– Это было не очень хорошо.
– Мы смотрели друг на друга в течение минуты. В эйфории спаривания мы не обратили внимания на то, что теперь между нами есть связь. Последние два дня мы были слишком заняты тем, что трахали друг друга на всех плоских поверхностях квартиры. Теперь настало время взглянуть фактам в лицо.

Я прочистила горло.
– У тебя была теория о привязанности, - осторожно сказала я, не зная, что может вывести его из себя.
– Ты думал, что у нас есть способ обойти это.

– Сейчас я уже не так уверен, - сказал он с глухим смешком. Он положил руки на мраморную стойку и повесил голову.
– Черт, извини.

– За что?
– спросила я.
– Я знала, что произойдет, когда мы спаримся.

Разве нет?

– За то, что наблюдал за тобой, как какой-то первобытный самец, пока ты ела хлопья, - сказал он, и его честность разрушила все затянувшееся напряжение между нами.

– Может, нам стоит проверить всю эту штуку с привязанностью, - предложила я, и он снова напрягся.
– Просто чтобы понять, как это работает. Итак, мужчина должен защищать и заботиться обо мне, верно? А взамен... я должна делать все, что ты мне скажешь?

– Что-то вроде этого, - сказал он сквозь стиснутые зубы.

– Ладно, ничего страшного.
– Я поправила футболку, которую стащила из его шкафа, и, выпрямившись, натянула ее пониже, чтобы прикрыть больше обнаженного тела.
– Скажи мне сделать что-нибудь.

Он приподнял бровь. Серьезно?

– Да. А как еще мы можем это выяснить?

– Ладно, - сказал он с покорным вздохом.
– Попрыгай на одной ноге.

– Серьезно?
– Я положила руки на бедра, закатив глаза от его выбора. Ничего не произошло.