— Может, в квартиру зайдем? — поторопила я Алину. — Руки обрываются от твоих покупок.

Алина занесла все пакеты в дом, затем взяла тряпку и вытерла пол на лестничной площадке.

— Надо же, как от времени кости в мел превращаются. Видно, покойничек не отказывал себе в твороге. Ты слышишь, что я говорю? Пуфик кость в замазку превратил, — констатировала Алина, выбрасывая тряпку в ведро.

— Не знаю, как тебе, Алина, а мне эти возвращения скелета порядком надоели, — возмущалась я в голос, выкладывая продукты из пакетов на кухонный стол. — Сколько времени сегодня потратили на захоронение, а он тут как тут. Мистика! Ты как хочешь, а я завтра отнесу кости в полицию. Это будет самое правильное, что мы можем сделать в этой ситуации.

— А если они подумают на нас?

— Что подумают? Что это мы скелет в свое время укокошили? Ты сколько в этой квартире живешь? Три дня! А скелет этот древний! Кости сами по себе рассыпаются. А это значит, ему лет сто, не меньше. Я когда Бобби кости покупаю, он их два дня мусолит, а то и больше, а этот Пуфик прикончил косточку за две минуты.

— Сравнила Бобби с Пуфиком! Пришло же в голову назвать волкодава Пуфиком.

— А хоть и волкодав. Бобби пес охотничий, у него, знаешь, как челюсти развиты?!

— Ладно, поступай как хочешь, только не кричи на весь дом.

И правда, я совсем не заметила, как перешла на крик. Все нервы! А каково ей, Алине?

— Извини, забылась. Алина, а кого мы ждем? Мне так есть хочется, что еще пять минут, и я упаду в голодный обморок.

Начали мы с Алиной за упокой, помянули Людмилу, Наталью, Кузю не забыли, а закончили, как водится, за здравие. Вино пошло на ура, хорошо, что Алина уговорила меня на две бутылки сухого вина — одной бы нам не хватило.

На середине второй бутылки внезапно отключился свет.

— Что такое? — спросила Алина и, не дожидаясь моего ответа, набрала номер телефона аварийной службы ЖЭКа. — Авария? Устранят только к утру? Хорошо работаете. До утра девять часов. За это время можно починить все подстанции города! — оставив последнее слово за собой, Алина положила трубку. — Марина, представляешь, мне сказали, что рабочий день закончился. В аварийной службе закончился рабочий день! Совсем народ распоясался.

— Не ворчи, так хорошо сидим.

— И то верно. Сейчас достанем свечи.

Чай с пирожными мы уже пили при свечах. Из-за стола поднялись сытые, довольные и хмельные.

— Все, теперь спать, телевизор все равно не посмотришь, — заявила Алина, едва ворочая языком.

Свет вспыхнул так ярко и неожиданно, что я зажмурилась. И спустя минуту в дверь позвонили. К двери мы пошли вдвоем.

— Кто? — спросила Алина.

— Все, хозяйка, счетчик включен!

Алина побледнела. Видимо, ей пришло в голову, что ее непонятно за какие-то грехи «поставили на счетчик». Все, кто прошел лихие девяностые, помнят это выражение и воспринимают его именно так.

— Да погоди ты, — шикнула на Алину и спросила через дверь: — Кто вы?

— Да электрик я, Михаил Иванович.

Вздох облегчения вырвался из Алининой груди. На лестничной площадке стоял мужичек пенсионного возраста, а рядом с ним соседка, хозяйка Пуфика. Она-то и объяснила, что произошло:

— Вы уж извините за неудобство. Михаил Иванович мне по дружбе духовку чинил, а проводку закоротило. Вырубило свет не только у меня, но и на всем этаже. Но Михаил Иванович все уже починил. Простите нас.

Алина сдержанно приняла извинения и закрыла дверь.

— Ты Кузю в кладовку отнести не забыла? — спросила она, ища взглядом пакет с костями.

— Не забыла, но предупреждаю, если он хоть звук издаст, завтра здесь будет ночевать ОМОН.

— А может, сегодня? — хихикнула Алина. — Помнишь старый анекдот? Объявление в газете в колонке «Досуг»: «Мальчики по вызову. Круглосуточно. Звонить «102».

— Только ОМОНа тебе для полного счастья не хватало, — пробурчала я. — Где спать будем?

— В спальне, где ж еще? — Алина прошлепала до кровати и рухнула в разобранную постель. — До чего же сегодня день был тяжелый.

— И вчерашний не лучше. Что завтра будем делать?

Алина мне ничего не ответила — она уже спала. Я разделась и легла рядом.

Как ни странно, спать мне не хотелось. Ни вино на меня не действовало, ни физическая усталость. Голова кружилась, а сон не шел. В спальне темно не было. Комната освещалась через окно уличным фонарем. Я мельком бросила взгляд на часы. Одиннадцать пятьдесят пять. Сейчас, если верить в привидения и во всякую муть, должно начаться представление.