Агата не могла отказаться от такого предложения. Она знала, что ей нужно спешить обратно в павильон, чтобы продолжить разучивать ненавистный танец, но все ее естество стремилось на волю. Она уже столько дней не сидела в седле, что, казалось, будто все ее мышцы и жилы окостенели. Так приятно было сбросить с себя усталость и сковавшую тело тяжесть, почувствовать в волосах ветер и вдохнуть полной грудью аромат трав и цветов.

Они оседлали ферналей. Фрол Зерион ехал верхом на крупном, но изящном самце, особой породы, выведенной специально для служителей. Оперение его было матово белым, отличавшимся от переливавшихся перламутром перьев Фифи. Он походил на огромное пышное облако, когда покачиваясь шел вперед, аккуратно ступая когтистыми лапами.

Они прошли сквозь высокие, прорубленные в каменной стене, ворота и оказались в той части дворцовых территорий, где Агате еще не доводилось бывать. Да, ее бы туда и не пустили одну без Фрола Зериона. Девушки, прибывшие на отбор, свободно могли передвигаться по крылу гарема, гулять по близлежащим садам, ходить в Павильлон алых цветов, а также в птичник, но другие помещения дворца были для них закрыты.

Агата знала, что императорский дворец очень велик, но не догадывалась насколько. Это был целый город, едва ли уступавший размерами Арлее, и населенный одними только служителями. Сложенные из белых камней, корпуса соединялись друг с другом галереями и колоннадами. Между ними тянулись цветущие сады и внутренние дворы, выложенные разноцветными мозаиками, с журчащими фонтанами по центру. Вдалеке виднелись высокие арки акведуков и сверкающие на солнце стеклянные крыши оранжерей.

Попадавшиеся им навстречу люди, одетые в белые одежды служителей, не кланялись, но махали им рукой, а Фрол Зерион махал им в ответ, так будто все они были равны между собой, и он был таким же, как все, а не самим верховным служителем.

Они проехали мимо группы совсем еще маленьких детей в желтых одинаковых одежках. Их вели куда-то несколько взрослых служителей.

Дети непосредственно пялились на ферналей, и тыкали в них пальчиками. Агата не могла не умиляться глядя на них. Сердце ее кольнуло при мысли о том, что совсем скоро таким станет Титус, а она его не увидит.

— Какие они милые, — сказала Агата. — Это все будущие служители?

— Именно так. Эти дети сироты, или те от кого отреклись родители, но им повезло оказаться под золотым крылом дракона-императора, как повезло когда-то и мне.

— Я завидую вашему счастью, — сказала Агата. — Я так люблю дракона-императора, что хотела бы всегда быть рядом с ним.

— Это действительно высшая благодать, которая может пасть на человека, — согласился Фрол Зерион. — Мне всегда было сложно понять братьев и сестер, которые покидают Дворцовый остров. Нет, поймите меня правильно, служить в святилищах по всей Визерийской империи и нести культ дракона-императора людям тоже важно, и кто-то должен это делать, но для меня было бы наказанием оставить его величество.

— Вы никогда не покидали остров? — спросила Агата.

Ей стало странно от мысли о том, что кто-то может прожить всю жизнь не выходя за пределы своего маленького мирка, ничего не увидав и не попутешествовав. Однако, если такой была цена за то, чтобы быть с драконом-императором, она готова была бы ее заплатить.

— Только в моих мыслях, — покачал головой Фрол Зерион и серебристые волосы разметались по его плечам. — Я никогда не бывал нигде дальше, чем в Святилище золотого дракона и не жалю об этом. Мое место возле его величества, и пока он не возжелает покинуть эти стены, и я буду здесь рядом с ним.

Они прошли сквозь еще одни высокие ворота и оказались в огромном и диком парке, заросшем древними на вид деревьями, с покрытыми мхом могучими стволами и ветвями переплетавшимися высоко над головой так плотно, что солнечный свет почти не достигал земли.

— Какой чудесный парк, — заметила Агата. — Он больше похож на лес.

— Императорский парк, по праву можно считать лесом, — улыбнулся Фрол Зерион. — Знаете ли вы, как появился Дворцовый остров?

— Учителя рассказывали мне, что его подняла из воды великая каменная колдунья Императрица Дулсия Ленивая.

— Да, это так, в те времена, далекие до явления дракона-императора, Визерия была совсем небольшой страной, одолеваемой завоевателями с соседних земель. К Альторе, которая уже тогда была столицей, шел вражеский флот. Шпионы доложили о нем Дулсии, но она была занята пирами и празднествами и не созвала войска и не подготовила город к осаде. Однако, когда ей доложили, что корабли подходят к бухте, она поднялась на самую высокую башню возвела руки и из под воды поднялись острые скалы о которые разбился чужеземный флот. Позже уже ее потомки, увеличили остров, сделали его более пригодным для жизни и возвели дворец, который рос и увеличивался с каждым новым поколением Капуцеров.

— Мне иногда не верится, что на свете могли жить столь могущественные колдуны, — покачала головой Агата. — Кажется, что колдовство измельчало, и все, кто живет сейчас гораздо слабее.

— Ничто не вечно, — согласился Фрол Зерион. — Кроме дракона-императора.

Он рассказал Агате, что сам дворец занимал незначительную часть острова. Помимо него здесь был прекрасный и древний лес, озеро с кристально чистой водой, от которого к дворцу шли акведуки, и скалы закрывавшие остров и лежавшую за ним Альтору от нападения кораблей со стороны Зеленого моря.