А при чем тут галька? — не понял я. Наверно при том, что чешуя у них похожа на гальку, подумав ответило оно. Ладно, лингвистика меня сейчас меньше всего интересует, давай ближе к теме, — подогнал я его.

Пожалуйста, пожало оно плечами (если конечно у воображаемого собеседника могут быть плечи), крокодилы обитают почти во всех тропических странах, живут в основном в воде, но прекрасно чувствуют себя и на суше. Плотоядные, но и растительной пищей не брезгуют. Атакуют из засады, где могут сидеть не двигаясь часами и даже сутками. Про гигантские экземпляры Пабло, кстати, тебе пулю прогнал — нет здесь таких, максимум три метра.

Три метра это, знаешь, тоже немало, поморщился я. Расскажи лучше, как от них уберечься можно. Да ради бога, продолжило оно, самое основное — это держаться подальше от мест, где они могут обитать.

Это отпадает, ответил я, давай дальше.

Наиболее опасны они вечером и ночью, продолжило оно, так что…

Ясно, еще что-нибудь?

Не кормить крокодилов… держать от них подальше домашних животных и детей… ну что еще-то… если увидел эту тварь, то самое лучшее поведение — это убежать подальше. Давление челюстей у крокодилов может достигать трех тонн, больше, чем у бультерьеров в разы. Вроде все…

Ладно, пасиб, буркнул я, в случае чего будем спасаться бегством.

Бараны стучат в барабаны

Второй день побывки в родных местах выдался нервным и суматошным — надо ж было закончить все дела с Тетрисами, это оказалось очень непростым делом. И Иннокентия в больнице посетить второй раз. И с Ниночкой поговорить… не знаю зачем, но она напросилась на такую встречу после обеда. А кроме этих плановых мероприятий кое-что навалилось в сверхплановом, так сказать, порядке, меня вдруг взяли и выдернули в заведение, расположенное через дорогу от нашего ИПП… ну да, в психоневрологический диспансер номер 2, непосредственно к главному психо-неврологу Горлумду Генриху Готлибовичу.

— Привет, Петя, — бросил он мне без всяких церемоний, — как дела?

— Дела в порядке, — ответил я, — Генрих Готлибович, спасибо родной карательной психиатрии.

Он ухмыльнулся, но пропустил мою шпильку мимо ушей.

— Можно просто Генрих, — милостиво разрешил он, — я слышал краем уха, что ты там в столице теперь не самый последний человек.

— Я не считал, — честно ответил я, — какой я там в очереди с конца. Но кое-какие связи заимел, да.

— И квартирку на Кутузовском проспекте тоже, — продолжил ухмыляться он.

На это я совсем уже не нашел, что ответить, тогда он продолжил уже более серьезным тоном.

— Составишь мне протекцию в кремлевскую поликлинику?

— А что я с этого буду иметь? — хитро прищурился я.

— Какой умный мальчик, — ответил он, — не по годам… будешь обязанного тебе человека не в самом последнем лечебном заведении Москвы.

— Вы, кстати, в курсе, что там уже трудится наш Семен Наумыч?

— В курсе, конечно, — подтвердил Генрих Готлибович.

— Чего ж его-то не попросили о протекции?

— А то ты сам не знаешь, — усмехнулся он, — на Наумыча где сядешь, там и слезешь. И должен останешься, за то, что тебя выслушать согласились.

— Понял, — вздохнул я, — считайте, что мы договорились. Но результат, естественно, я вам гарантировать не смогу — там много посторонних факторов в игре участвуют.

Генрих пожал мне руку, я было собрался уходить, но вспомнил еще про один момент и вернулся к столу.

— Я тут не очень давно джинсы у вас примерял…

— Это там, где вход с Литвинова?

— Да, с параллельной улицы… так вот там за мешками с дефицитом стоял один очень знакомый мне гражданин…

— Лучше не поднимай эту тему, — искренне посоветовал он мне, — здоровее будешь.

— А еще пару джинсов можно прикупить?

— Мы закрыли этот вопрос, — холодно отвечал Горлумд, — на замок, обратись к Ишаченкову, если так приперло — он поможет.

Вот как, растерянно думал я, переходя улицу Луначарского, оказывается главврач дурки на короткой ноге с нашим комсомольским лидером, кто бы мог подумать…

Бессмертнов оказался человеком слова — сказал и сделал, как настоящий пацан с нашего двора. И корпуса мне выточили за символические поллитра ректификата, и все запчасти были уже отобраны мат-ответственной Алевтиной. Оставалось только спаять их на одну плату и встроить внутрь оболочки. Разведенной печатной платы у меня, как вы сами уже наверно догадались, не имелось (это бодяга минимум на пару месяцев и на килограмм сопроводительных бумаг), так что пайка прошла навесным способом. Физик и по совместительству программист Юрик-Жмурик тоже выполнил свои обещания и выдал тетрисову программу под ключ, и на дискете, и на бумажном носителе. Так что к вечеру в районе шестнадцати ноль-ноль все было готово, проверено и запаковано.