Все это, вероятно, произошло менее чем за пять минут, но такое ощущение, будто прошла вечность. Я все еще провожу рукой по ее темным волосам, когда слышу звук заряжаемого пистолета. Я оборачиваюсь, и мои глаза расширяются, когда я вижу стоящую там Дениз.

На меня устремлены темно-карие глаза, полные страха и ненависти.

— Отойди от моей дочери, — приказывает она, направляя на меня пистолет.

Паника застревает у меня в горле.

— Нет, Дениз. Она в порядке. Она съела немного арахиса, и у нее возникла аллергическая реакция. Но Изи уже использовала ЭпиПен. С ней все будет в порядке, — быстро уверяю я женщину.

Взгляд ее глаз не отпускает. Это почти ненормально.

— Я сказал, вставай! — кричит она.

— Мама, — кричит Мэтью, подходя к ней. Но сейчас я не доверяю взгляду Дениз.

Очень осторожно я поднимаюсь на ноги.

— Оставайся позади меня, Мэтт. Оставайся со своей сестрой.

Я слышу шаги Изабеллы, когда она снова появляется. Она молча рассматривает сцену, прежде чем заговорить.

— Дениз, — тянет она. — Ты вернулась, — ее голос размеренный, контролируемый.

— Она пыталась навредить Мари, — обвиняет Дэниз.

— С Марией произошел несчастный случай, Дениз. Убери пистолет. Ты пугаешь детей, — заявляет Изабелла.

Вместо того, чтобы отпустить, руки Дениз сжимают рукоятку огнестрельного оружия.

— Я говорила тебе, Иса. Я говорила тебе, что он нас погубит. Он привел эту сучку в нашу семью, и теперь она пытается убить мою дочь.

Я стараюсь не делать резких движений.

— Я бы никогда не причинила вреда Марии, Дениз. Я клянусь.

— Мама, — Мэтью пытается снова, низким и полным страха голосом. — Тетя Роза ничего не сделала.

— Молчи, Мэтти, — говорит его мать, не глядя на него. Ее глаза не отрываются от моего лица, продолжая целиться мне в грудь.

Я тихо сглатываю.

— Нам нужно отвезти Марию в больницу, — говорю я, надеясь, что она проявит благоразумие. Мы говорим о ее дочери.

Изабелла пытается ее отговорить, когда приходит Энцо. Выражение его лица еще более разъяренное, чем когда-либо, когда он идет к нам. Его глаза встречаются с моими, и я вижу, как много эмоций пробегает по его лицу. Гнев — самый заметный из них, но я также вижу страх. Страх за меня.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — спрашивает он.

Джейсон стоит у него за спиной, стиснув челюсти и все воспринимая.

Дениз разворачивается, меняя направление прицеливания. Впервые я вижу, как мерцает выражение ее лица. Нервы, страх. По крайней мере, это означает, что она не совсем потеряла его.

— Держись подальше! — Дениз кричит.

Губы Энцо кривятся от отвращения.

— Ты не собираешься в меня стрелять, — уверенно говорит он. Его глаза встречаются с моими. — Ты в порядке, детка?

Я киваю.

— Нам нужно отвезти Марию в больницу.

Энцо выдыхает.

— Джейсон, забери ее.

Дениз не двигается, когда Джейсон подходит к маленькой девочке на полу. Я рада, что она все еще в сознании, хотя выглядит очень слабой, ее карие глаза медленно моргают.

— Иса, поедешь в больницу с Мэттом. Джейс отвезет тебя.

Изабелла колеблется, ее взгляд скользит по Дениз.

Челюсть Энцо щелкает.

— Я не спрашивал, Иса.

— Не убивай ее, пожалуйста, — умоляет она, убегая с Мэтью, прежде чем он успеет добежать до матери.

Я вздыхаю с облегчением, когда они исчезают за входной дверью. По крайней мере, с Марией все будет в порядке. Некоторые из мужчин, охраняющих дом, забрели внутрь в поисках причины неприятностей. Энцо велит им уйти, пока нас не останется только трое. Я, Энцо и Дениз, которая все еще направляет на него пистолет. Серьезно, ее руки, должно быть, уже болят.

— Тебе не надоело это держать? — сухо спрашивает Энцо. Несмотря на себя, я не могу сдержать легкую улыбку. Великие умы думают одинаково. — Брось пистолет, Дениз.

Она отрицательно машет головой. Челюсть Энцо напрягается.

— Ты исчезаешь на несколько недель и возвращаешься только для того, чтобы держать кого-то под прицелом на глазах у своих детей, — сердито говорит он. — Мать года.

Дениз наконец говорит.

— Хочешь знать, где я была?

— Изабелла упомянула, что ты отправилась в путешествие, чтобы прочистить голову. Я подтвердил, что ты все еще находишься в США, и после этого меня это перестало волновать.

— Тебя это должно волновать, — говорит Дениз почти истеричным голосом. — Тебя действительно должно волновать это. Я искала его.