– Как ты выберешься? Ты же слаб еще!

– Я им выкуп предложу. Генуэзское подворье не откажет мне в помощи. Главное, чтобы тебя они отпустили.

– Не буду я без тебя выбираться. – Она прижала пальцы к губам, боясь сказать лишнее. Торопливо добавила: – Винезио мне не простит, если я тебя одного в плену оставлю.

– Мне не впервой в плен попадать. Я сам справлюсь. Обо мне не беспокойся.

Когда он отложил хлеб, она попросила:

– Расскажи мне про себя, Кристиано. Откуда ты родом, где семья твоя?

Кристиано опустил голову, задумался. Нина терпеливо ждала.

– Я, Нина, о себе рассказывать не люблю. Семьи у меня больше нет, а про грехи мои ты уже слыхала. – Лицо его исказилось, он замолчал. Тяжелы, видать, были воспоминания.

Вздохнув, он продолжил:

– Но Господь милостив. Его святейшество, что правит сейчас Святой Церковью, спас мою душу и пообещал прощение. И теперь я живу с Богом в сердце. Вот и все, что тебе надо знать обо мне. Лучше расскажи мне еще раз про то утро, когда умирающего ты нашла на крыльце. Ты с соседями не разговаривала?

– Да утро было раннее, соседи еще на улицы и не вышли. Я дверь открыла, он уже на крыльце у меня сидел. Весь в крови. А на улице водоносы только и были. Я одного послала за сикофантом, а второй, Митрон, мне подсобил.

– Чем тебе этот Митрон подсобил? – удивленно спросил Кристиано.

– Внес раненого в аптеку, на лавку уложил. Потом я с ним расплатилась, он и ушел. А несчастный дух испустил вскоре. Потом сикофант пришел. Я ему про кольцо сказала, так он… – голос у Нины дрогнул.

– Что он? – в голосе Кристиано будто железо звякнуло.

– Обыскать меня хотел было, – она смутилась. – Но не стал позорить – и на том спасибо. Вот и все.

Помолчав, Кристиано положил пальцы на руку Нины.

– Если нас разлучат, ты сама спасайся. Про кольцо им не говори. Я сам тебя найду.

Нина дрожащими руками сняла с себя образок на шелковом шнуре, батюшкин еще, завязала на шее Кристиано. Он сморщился, дернул щекой. Видать, она задела его рану в волнении.

– Прости меня, неловкую, – смутилась Нина. – Если больше не увидимся, пусть у тебя этот образок останется. Он тебя хранить будет. А если не выручит тебя никто – найди, как передать его Феодору, что пекарней владеет в городе. Он мой образок знает. Феодор мудр, придумает, как тебе помочь. Да и меня поможет найти, если еще на этом свете буду.

Кристиано поднял руку и легко дотронулся пальцем до ее губ:

– Не говори так, Нина. Я тебя найду.

Она застыла, не в силах произнести хоть слово. Кристиано устало закрыл глаза, а Нина поднялась и отошла к оконцу. Обернувшись к лежащему мужчине, она увидела, как он достал из-под рубашки католический крест, приложил к губам и зашептал что-то.

Нина отвернулась, опустилась на колени и тоже погрузилась в молитву.

Глава 14

Порошок для памяти и мыслей добрых

Сухой китайский корень измельчить и растереть в ступе хорошенько. И с корнем куркумы сделать то же. По малой мере порошка от каждого корня высыпать в полсекстария кипящей воды. Туда же бросить десять гвоздичных плодов. Перемешать, прочитать молитву за здравие да убрать с очага. Накрыть дощечкой и оставить остывать. Такой отвар и душу успокоит, и мысли прояснит.

Из аптекарских записей Нины Кориари

Солнечные лучи уже вовсю резвились на волнах пролива, разбрасывая режущие глаза искры. Лодка с четырьмя гребцами мягко прошуршала по песку и остановилась. Приехавшие вышли на берег, спрыгивая с носа лодки на мокрый песок.

Группа людей, сопровождаемая двумя хмурыми скифскими стражниками, направлялась в сторону дома предводителя. Впереди шел мрачный Никон Хакениос. Позади него вышагивали шестеро воинов-равдухов, что всегда отправлялись эпархом на арест преступников, проштрафившихся должников или беглых рабов.

Подойдя к дому, Никон качнул головой, и первый из равдухов увесисто стукнул в ворота.

Нину вывели из подвала, она едва успела перекрестить Кристиано и прошептать: «В пекарню Феодора пошли весть».

В трапезной, щурясь от яркого света, она не сразу разглядела Никона, сидящего за деревянным столом напротив хозяина. А узнав, едва не ахнула от радости. Но сдержалась. Не понимая, как он здесь оказался, но мысленно уже вознося хвалу Богородице, Нина степенно поклонилась и медленно выпрямилась, поймав мрачный взгляд сикофанта.

Никон, однако, удивленным не выглядел. Значит, знал, что Нина здесь. Кто же ему донес? Неужто девчонка все же нашла, как послать за сикофантом?

Мужчины молча на нее смотрели. Перед ними на столе лежал нож с костяной рукояткой. На потемневшей поверхности кости видны были вырезанные палочки, складывающиеся в какое-то слово.